Казачий адмирал

Варна, как и большинство европейских городов, разрослась, вылезла пригородами за крепостные стены. Теперь за их пределами жило не меньше народа. По заверению купцов, здесь около четырех тысяч жителей и гарнизон человек триста. Варна опять глубокий тыл, поэтому много солдат здесь не держат. За пределами крепостных стен появилось несколько трехэтажных домов. Видел даже одно четырехэтажное здание. Население пригородов, предупрежденное набатом, спряталось или за крепостными стенами, или в лесах, которых пока что вокруг города много. Казаки ограбили дома единоверцев, но поджигать пока не стали. Надо ведь где-то жить во время осады Варны. Взятое в пригородах — мелочевка. Основные богатства спрятаны за крепостными стенами. Часть казаков расположилась напротив всех городских ворот, чтобы варненцы не разбежались, часть принялась делать лестницы и щиты, часть рассеялись по окрестным деревням, чтобы добыть пропитание на все тысяч десять, приплывшие сюда, а остальные занимались выгрузкой из шхун и установкой пушек большого калибра, захваченных в предыдущие годы на турецких галер. В Сечи эти пушки пылились в пушкарне или были закопаны в тайных местах. Всего две пушки были чугунные, судя по клеймам, английские, а остальные — бронзовые, изготовленные в Венеции, Генуе и Османской империи. Последние были с надписями на арабском языке, читать на котором я до сих пор не выучился, потому что мне постоянно кажется, что вижу не текст, а рисунок.

Казаки уже захватывали Варну четырнадцать лет назад. В тот раз у них пушки были малых калибров, стены проломить не смогли, только зубцы посбивали, но недельной осады хватило, чтобы турецкий гарнизон запросил свободного выхода с оружием и семьями. Горожане попытались откупиться, но не успели договориться. Казаки пошли на штурм, преодолели слабое сопротивление горожан и ворвались в город. По словам старых казаков, участвовавших в штурме, встреча единоверцев была запоминающейся. Казаки даже церковную утварь выгребли. В казацких церквах она будет лучше смотреться.

Мы выбрали ту же куртину, что и в прошлый раз. За четырнадцать лет турки не удосужились отремонтировать ее. Видимо, трезво решили, что стены все равно не спасут. Мы установили метрах в двухстах от куртины четыре тридцатишестифунтовые пушки и семь тридцатидвухфунтовых. Первые будут стрелять под основание куртины, как бы подрубать ее, а вторые — в верхнюю часть, валить ее. Командовать пришлось мне, потому что казаки даже не знали, сколько пороха надо заряжать. Произвести подсчеты, отталкиваясь от заряда привычного им трехфунтового фальконета, было казакам не под силу.

Пока шли приготовления к стрельбе, турецкий гарнизон попробовал повторить подвиг четырнадцатилетней давности — сбежать с оружием и семьями. На этот раз казаки отказали им. У нас есть мощные пушки, нас много, и всем нужна богатая добыча.

Обстрел начали на следующее утро. Позавтракали неспеша кулешом со свежей говядиной, причем мяса было больше, чем крупы, и принялись крушить стену. После первого же залпа от куртины отвалилось два больших фрагмента, обнажив забутовку из мелких камней, гальки и извести. Против артиллерии каменные стены хуже кирпичных и ни в какое сравнение не идут не только с земляными валами, но и с деревянными срубами, заполненными землей. На каждое орудие приходилось по пять человек обслуги. Наводчики — старые казаки, а остальные — сиромахи. Работали они быстро, но заряжали медленнее, чем опытные артиллеристы. У сиромах опыт заменялся желания показать себя, поэтому сдуру стояли во время залпов рядом с пушками, которые могут и взорваться. Тем более, что я немного переборщил с зарядами пороха. На мои приказы отойти подальше не обращали внимания. Может, не слышали. У меня у самого от грохота выстрелов в ушах такой звон стоял, что многие звуки не улавливал.

Нам потребовалось еще шесть залпов, после чего большой кусок внутренней кладки, подняв облако светло-коричневой пыли, завалился в город. Остаток куртины в том месте стал высотой метра два. По обе стороны ее лежали груды обломков, по которым без особого труда можно было проникнуть в Варну. Не встречая сильного сопротивления, казаки сотня за сотней, курень за куренем перелезали через разрушенную куртину. Артиллеристы тоже побежали, несмотря на то, что я не разрешал. Первыми рванули за добычей наводчики, а за ними и сиромахи. Поэтому, когда ко мне пришел сотник Безухий с приказом кошевого атамана перетащить пушки к городской цитадели, где засел турецкий гарнизон, я предложил сперва найти тех, кто согласится тащить туда пушки.

— Их теперь от добычи не оттянешь, так что предложите туркам свободный выход без оружия и вещей, только с запасом еды на три дня. Уверен, что согласятся, — закончил я.

Так и случилось. При выходе их цитадели турок и особенно их жен тщательно обыскали, обнаружив много денег и драгоценных украшений. За что надавали тумаков. И женщинам тоже.