Казаки

Это нашествие увеличило беспорядок в Украине. Ожидали, что Хмельницкий, усилив себя королевскими войска -ми, прибудет снова. Противная Самку партия продолжала действовать. в семи силами, чтобы очернить его в глазах московского правительства. Московские воеводы, находившиеся в Украине, были настроены против него, потому что он не ладил с ними и вообще не любил великорусов. Козаки, не расположенные к нему, подлаживались к великорусам, _говорили им: <<Яким (Сомко) умыслил учиниться гетманом, _хочет взять волю над всеми полковниками, а тех, которые ему непослушны, изведет; всех грубее ему теперь Васюта (Золотаренко) да Бруховецкий, да Дворецкий. Если он станет гетманом, то первым делом убьет их и возьмет верх над Украиною, а тогда учинит по всей воле юрасковой; а если Васюта убережется, то будет у нас то, что было с Выгов-ским и Пушкаренком; великая беда и разоренье великое чинится нам от старших наших; больно нам, как наш же брат мужик да старшим станет, и хлеба наестся и государево жалованье возьмет, да захочет быть великим паном, _п

о_ищет свободы и сойдется с ляхами и татарами и изменит». Некоторые, подделываясь, к московским людям, говорили: — «Совсем незачем быть у нас гетману; гетманским полководством не уберечь Украины без ратных государевых людей: не устоять нам против неприятельской силы!» Сам Сомко, чтобы снять с себя подозрение в наклонности к измене, говорил то же, что и Бруховецкий, вместе с другими полковниками: — Пусть государь отдает нам козаков ведать окольничему Федору Михайловичу Ртищеву; он к нам ласков и царскому пресветлому величеству по нашему прошению всякую речь доносит. Этим заявлениям не верили воеводы и доносили правительству, что Сомко и все козаки с Сомком готовы изменить и отдаться Юраску, что удержать страну можно только прибавкою московской рати, содержать же эту рать в то время делалось день ото дня труднее. Медных денег не хотели брать малорусы ни за что, а старшины, пользуясь случаем, продолжали вымогать насилием у посполитых последнее серебро, и насильно давали медные деньги, которые не ходили: дороговизна сделалась неслыханная, за лошадь надобно было заплатить не менее ста рублей; за десять рублей медных денег с трудом можно было выменять полтину серебряных; овес и сено стали чрезвычайно дороги; лошади у ратных людей пропадали; разорения, произведенные недавней войной, увеличили обеднение народа; ратные буквально подвергались голодной смерти. Весною 1662 года в Киеве состояло только 3206 ратных людей; из них было больных 458 человек. Из 737 рейтар у 250 не было лошадей; у драгун, которых было 92 чел., не было ни у одного лошади. На содержание этого гарнизона у воеводы Чаодаева было серебряных денег 1600 рублей, ефимков на 6502 р., а медных 76.837 р.; но в Киеве, как и по всей Украине, не брали медных. В Нежине, по донесению тамошнего воеводы Семена Шаховского, по причине побегов, оставалось очень мало московских людей, всего 4 пищали и почти не было в запасе свинцу и фитилей. Край вокруг Нежина до того обнищал, что нельзя было купить для фитилей поскони и льну, и воевода не ручался за возможность отсидеться от неприятелей, которых беспрестанно ожидали. В Чернигове осталось всего двести человек московских людей, и город не надеялся никак оборониться. Переяславский воевода князь Волконский писал в Москву то же, жаловался на малолюдство, на побеги ратных людей, на недостаток съестных припасов для ратных, и между тем продолжал обвинять Сомка и, вообще, всех переяславских козаков в тайной измене.

. Ожидая вновь нашествия Хмельницкого, Сомк° 23 апреля 1662 года оповестил раду в Козельце, как бы д^ля совещания о средствах обороны. Он надеялся, что здесь, между прочим, состоится выбор его в гетманы, и тогда останется только просить царского утверждения. Партию его держали полковники: наказной переяславский Щуровский, ирклеевский Матвей Попкеевич, кременчугский Константин Гавриленко, наказной лубенский Андрей Пырский, наказной миргородский Гладкий, прилуцкий полковник Терещенко, зиньковский Шиман; все это были его подруч_ни

ки; черниговский полковник Силич был за него с своей партиею. Но против него были нежинцы с Золотаренком, а главное, был его злейшим врагом Мефодий, не дававший ему приобрести доброе расположение ни московской власт_и, _Ни козацкой громады. Когда одна часть козаков желала иметь его гетманом, другая, настроенная Мефодием и Золотаренком, кричала, что он недостоин, что он измен

ник, сносится с Юраском, дружит полякам. Преданная ему партия составила избирательный акт; приложены бьют дога _и печати; другие, подстрекаемые Мефодием, не пдозад^-вал_и

законным этого акта. Сомко остался тем, чем был, ^не более. Постановили просить царя о присылке рати, а тем часом действовать сообща против Хмельницкого, избрание _же отложить до того времени, когда прибудет царский п°^-сланник.