Каждый день

Глен оставался в своем задумчивом состоянии, пока его, вероятно, не осенила какая–то мысль. Он посмотрел на свои часы и с воодушевлением сказал мне, не отводя глаз от стрелок – Ух ты, Бог ты мой…который час! Мне пора!

Юноша быстро вскочил с ящика, выхватил свой рюкзак и побежал.

– Подожди–ко! Это…ты так уходишь от вопроса!? Глееен! – кричу я, пытаясь догнать его.

– Я завтра тебе расскажу! – кричит мне парень.

– Я не верю тебе! Ты уйдешь и навернёшься! – кричу, поняв внезапно, что я его потерял.

В окне первого этажа я увидел, как Глен убегал в сторону своего дома. Я бросился туда, вспоминая, что передвигаюсь быстрее. К несчастью было слишком поздно, парень был за территорией школы. И мне оставалось лишь наблюдать, как моей первый за 30 лет собеседник ускользает от меня. Потом он остановился, повернулся и крикнул мне с улыбкой – я обещаю, что все расскажу тебе завтра!

Затем он окончательно скрылся среди домов подросшего городка Винсенс, оставляя после себя лишь легкое недовольство и чувство предательства.

– Вернется…расскажет он…конечно! Разумеется! – говорю я себе, фактически утешая.

Ведь он вряд ли вернется, а если вернется, мимо меня пройдет и даже не заметит. Но самое страшное, что ждет меня завтра – вдруг он больше меня не сможет видеть. От подобных мыслей голова болит, а к слову, боль я тоже не могу чувствовать, но осушения я помню.

В школьной библиотеки совершенно кончились нужные мне книги. А хотя, там кончились все книги – буквально я все их прочитал, ночью заняться будет нечем.

– Чертово финансирование штата Техас…ничего нового уже год не могут подвезти! Совсем отстали от жизни ребята! – думаю про себя, перебирая книгу за книгой.

Как не ново, вокруг пусто и тихо, разве что старый кран в столовой периодически посылает до меня звук падающей капли воды, плюс скрипы старых шкафов под тяжестью учебников, что я трогаю. А из одного класса вынесли старый телевизор, скоро говорят, новый будет. Это может прозвучать как анахронизм, но для меня и этот телевизор новый, я и в нем–то теряюсь еще, а его уже в утиль. Да и вообще, скоро ремонт будет. Я это понял, когда услышал, как двое немолодых импозантных джентльмена говорили об этом на прошлой недели.

Лучше бы они убрали мышей из подвала, и выбросили хлам, который лежит там с момента, когда Говард Холланей основал этот город в 1837 году, ужасный вид помещения. И еще, эти маленькие обитатели мешают мне выполнять мои обязательства приведения – учителя на малейший шорох говорят, что это мыши!

– Эти конкуренты меня нервируют! Что значит мыши, я тут на что?! – с сарказмом говорю я себе, глядя на атмосферу подвала.

Конечно же, никаких обязанностей у меня нет, это я лукавлю, пугать никого я не хочу да и не делаю этого. А все что говорю – это смесь обиды с возмущением, помноженные на безразличие.

– Привет! Как и обещал я пришел! – я рассчитывал, что этот день будет таким же, как и все, если бы не Глен.

Мистер Петти постучался ко мне в коморку, возможно уже понимая, что двери я открываю без проблем.

– Ты что, начитался бульварной литературы?! Думаешь, раз призрак, так сразу могу двери без ключей открывать?! – отвечаю я, резко иронизируя над собой.

– В идеале....да… – растерянно отвечает Глен сквозь старую белую дверь.

Мне ничего не остается, кроме как с глазами, словно нехотя признаешь свое поражение, открывать дверь со словами – ты победил, да я умею открывать двери!

– Тогда ради чего ты тут начинаешь корчить из себя обиженного призрака…?

– Ст-о-о-о-п! Во–первых, я не обиженный призрак, а тень из прошлого…а во–вторых…

– У тебя в арсенале кроме фраз "во–первых и во–вторых" хоть что–нибудь есть? – прервал меня Глен.

– Ах ты…мальчишка!

– Что сказать нечего?!

Стоя перед парнем, я буквально пылал от злости, пока Глен просто с улыбочкой смотрел на меня, как на своего приятеля, над которым удачно пошутил. Я бы назвал это, взглядом злорадствуя, и пока я думал, как его побороть, просто вспомнил один вопрос. Или мне во мне просто полыхали все чувства от того, что у меня появился собеседник.

– Ты, помнится, мне что–то обещал? – теперь уже я использую злорадствующий взгляд.

– Я не понимаю о чем это ты… – отводит глаза Глен.

– Кто такая Анна–Мария?

– Анна–Мария…перестань, о чем ты?

– Анна–Мария? Опять ты за свое? Когда же ты уже сделаешь шаг? – наш разговор прервал спортивный черноволосый парень, с удивительными зелеными глазами. Однако не сразу он понял, что возможно Глен общается с пустотой – А с кем это ты говоришь вообще?

– Я....да так… – оглядываясь, говорит Глен.

– Ты ведь в курсе, что я еще здесь? Если видишь меня, кивни… – говорю я.

Глен кивнул, в знак того, что еще меня видит. Но после прозвенел звонок, и этот парень увел моего нового друга на урок, выкрикивая – Палмер, не спеши ты так!

– Ага, я вспомнил этого друга! Тот самый компаньон Глена… – говорю вслух я.

Ход моих мыслей прервал парень, который размахивал маленькой гитарой у всех перед носом. Он умудрился даже мне в голову попасть.

– Кто же так с инструментом обращается…! – ворчливо говорю я, запираясь обратно в комнату.