Каждый убивал [Журнальный вариант]

Труднее всего перемогнуть часы-минуты, когда ты наедине со своими мыслями. В голову лезет такая фигня… Вляпалась-то как! Обдумывать ситуацию — все равно, что заглядывать в жерло вулкана. В 3D видела. Так испугалась, что сорвала очки и выбежала из зала. Неделю потом щупала лицо — все казалось, что по-настоящему опалило… Но бездна притягивает…

Днем, в дороге Ада пробует отгородиться — хм, сама от себя — с помощью затычек-наушников, но и обычно успокаивающий голос Энии не в силах прогнать страшные картинки, которые подсовывает трусливое воображение. Утром, просыпаясь, сразу включает радио. Говорильное, а не музыкальное. Серебристый транзистор тащит с собой в ванную, потом на кухню. Даже в сортир, куда по привычке заскакивает перед тем, как выйти из дома, тоже его берет. Вслушивается в слова, вникает в политическую пропаганду, на которую раньше не обращала внимания, без усилий сосредоточивается на криминальных новостях, тем более что они каждый час новые. И многие каким-нибудь боком касаются ее лично. Например, рассказывают про сдачу квартир.

Сантехника вызвали на прорыв батареи центрального отопления. Он разговорился с девицей, открывшей явно нежилую квартиру. Оказалось, это сестра хозяина, который получил три года тюрьмы. Заполошная раззява очень торопилась: “Да я тут почти не бываю. У меня дома ребенок грудной… Мне бежать надо. Сами закройте, а ключи… Положите в почтовый ящик, что ли…” Жуликоватый работяга пообещал после починки сам завезти ключи и выведал точную дату возвращения хозяина. Сделал дубликат и стал сдавать помещение гастарбайтерам. Любой бизнес требует расширения. Сантехник подкадрил смотрительшу местного ЖЭКа и от нее узнавал о пустующих квартирах. Вскрывал дверь отмычкой, менял замок и сдавал жилплощадь. Все вроде честь по чести. Давал номер своего мобильника, даже заключал договоры, конечно, фиктивные. Пока все шло спокойно — он отвечал на все звонки, а как только какая накладка, если, например, появлялись настоящие владельцы — он вне зоны доступа. Только в конце следствия сыщики заподозрили, что тут не обошлось без связей с правоохранительными органами. Три года продержался криминальный бизнес. Большинство квартир он сдавал на полгода-год, а две элитные квартиры — на целых три года, пока хозяева предпочитали жить где-нибудь на Гоа, Сейшелах или Карибах.

Поучительная история, которой можно даже развлечь клиенток. И хотя теперешняя ее квартира — благодаря Нике — нисколько не опасная, все равно уровень тревоги такие истории не понижают.

Что делать? Как поуспокоиться?

Ада загружает себя работой, минимизируя промежутки для переездов. Причем поднапрягается, чтобы сообразить лучший маршрут, выбрать правильный транспорт и не расслабляться во время пути. Садиться в ближайший к нужному выходу вагон метро, сбегать по эскалатору… Хорошо, когда клиентка живет возле метро —

тогда открываешь карту в компьютере и пользуешься готовым, довольно точным хронометражем. Но если едешь, например, на Рублевку, то вся изведешься, пока твоя маршрутка дребезжит в пробке или рискованно для пассажиров обгоняет по встречке законопослушный транспортный поток. Погибать пока не хочется…

Вообще-то Ада любит работать молча… Вдохновенный художник сосредоточен на создании лучшего облика своего подопечного. Тут не до праздного трепа… Теперь она не только поддерживает болтовню клиенток, но, даже если вымуштрованные ею же женщины молчат, сама заводит разговор о том о сем, незаметно подталкивая его на светские или криминальные рельсы.

Тяжело, невыносимо пребывать в полном неведении. Следит только, как бы себя не выдать.

— Как тревожно жить стало! Кругом маньяки, убийцы, мошенники…

Уловка сразу срабатывает, с первой же клиенткой.

— Не говори, лапочка! Вот и у Бизяева дочку убили! — театрально всплескивает руками всегда надменная Лариса Борисовна. Сцепляет пальцы, наклоняет голову и подносит ко рту замок ладоней.

— Не дергайтесь, пожалуйста… — как можно мягче просит Ада, чтобы только утихомирить, но не остановить даму. Чуть не обрезала короче, чем нужно, прихваченную расческой прядь.