Каждый второй уик-энд

Я почти ничего не слышал с тех пор, как мы выехали из дома двадцать минут назад. Солнце уже садилось, и мы с Джереми ехали на его машине к отцу, потому что мама наконец-то получила свой автомобиль из ремонта и сняла с себя обязанность быть нашим водителем.

– Я говорю, что если ты собираешься быть таким же несчастным со мной и папой в эти выходные, то уж лучше возьми несколько часов и повидайся со своей девушкой.

– Я же сказал тебе, что доведу это дело до конца. Я обещал. – И Джолин вела себя так, словно ей все равно, увидимся мы или нет. Даже ее сообщения в последнее время казались отстраненными.

– «Это дело» не требует двадцати четырех часов в сутки все выходные. Появляйся на время еды и не исчезай сразу, как проснешься, и до момента, когда пора ложиться спать. Это называется здоровый баланс, идиот.

Мне не хотелось смеяться – и я никогда раньше не смеялся над оскорбительными шуточками Джереми, – но уголок рта сам собой приподнялся. Я все еще привыкал к разговорам с братом. Иногда мне требовалось несколько дней, чтобы заставить себя сказать ему что-то важное, но я все равно это делал. Он разволновался и в то же время взбесился, когда я рассказал ему о том, что приходил Дэниел и говорил с мамой. Джереми злился, потому что не смог повидаться с Дэниелом, но куда важнее то, что он, как и я, оценил потенциал последних слов мамы.

В тот день, когда мы уезжали к отцу, она даже спросила, пойдем ли мы с отцом в группу поддержки – собрания проходили по пятницам и средам вечером, – и когда мы кивнули, выглядела немного растерянной и взволнованной, но добавила, что мы можем рассказать ей об этом, если захотим, когда вернемся домой. Похоже, лед тронулся.

Такой поворот настолько обнадеживал, что я решил последовать совету Джереми и, как только мы добрались до нашего этажа, отдал ему свою сумку и отправился прямиком к двери Джолин, не обращая внимания на его бурчание, когда он заходил в квартиру отца.

Я определенно застал ее врасплох. Пока она возилась с замком, из-за двери доносился ее голос.

– Если ты не можешь сделать что-то настолько элементарное, как взять ключи, когда идешь в магазин, тогда… ой. Привет. Я думала, это Шелли.

Ее волосы были стянуты в болезненно тугую косу, и она стояла в наброшенном на плечи пальто, но, увидев меня, просияла.

– Привет. – Мне хотелось обнять ее, что я и сделал. От нее пахло сигаретами, и это заставило меня рассмеяться. – Опять куришь?

Она пожала плечами и прошла мимо меня в коридор.

– Это помогает мне удерживать Шелли на расстоянии, что в последнее время легче сказать, чем сделать.

– Она все еще вскрывает твою почту?

Джолин покачала головой.

– Нет, она… я даже не знаю. Она пытается говорить со мной. И вроде как постоянно.

– Говорить как?

– Как настоящий человек. И это меня пугает.

Похоже, тут было нечто большее, чем просто страх. Она выглядела встревоженной и растерянной – чего раньше за ней я не замечал.

– Может, она снова пытается стать порядочным человеком. Я имею в виду, ты же сама говорила, что когда-то она была твоей подругой.

Джолин резко выпрямила спину.

– Нет, она притворялась подругой, чтобы подобраться к моему отцу, так что чего бы она ни хотела на этот раз, она этого не получит. – Она посмотрела на меня. – И вообще, что ты здесь делаешь? – В ее голосе не прозвучало злости или недовольства, только любопытство и, возможно, легкая дерзость как реакция на мой очередной мимолетный визит.

– Похоже, в моей семье все постепенно налаживается.

– О? – Она протянула руку, чтобы схватиться за косу. И, как бы она ни старалась, невозможно было скрыть того, насколько ей не хотелось, чтобы это оказалось правдой. – Хорошо. Я серьезно, это очень хорошо.

Мы стояли, прислонившись к стене между нашими квартирами, я рассказывал ей последние новости о маме. Когда ее глаза слегка заблестели, я не мог сказать, из-за меня это или из-за мамы. Я подумал, что из-за нас обоих.

Она намотала косу на запястье.

– Ты ведь этого от нее добивался, да? Чтобы она попыталась?

– Да. – Я не позволил себе выразить то, что переполняло меня, потому что не хотел, чтобы Джолин думала, что мы можем потерять наши выходные раньше, чем нам пришлось бы. А еще потому, что Джолин почти не надеялась услышать от своей мамы такие же слова о готовности измениться.

– В любом случае на этот раз мне не придется проводить все выходные с отцом. Сегодня вечером мы идем в группу поддержки, но это будет не раньше восьми. И я очень скучаю по тебе. Если скажу как, это прозвучит слишком пафосно. Лучше спроси у Джереми.

Она едва сдержала улыбку:

– Больше пяти минут времени Адама. Ты меня избалуешь.

Я шагнул к ней.

– Да, мэм.

Она рассмеялась, и я бы поцеловал ее, но наконец-то начали чинить лифт, и по коридорам и лестницам сновали ремонтники. Я бы пригласил ее на прогулку, но зима вцепилась в нас когтями и свирепо выла, задерживая весну еще на неделю. Наблюдать за тем, как синеют наши губы, было бы убийственно для настроения.

Я не хотел приводить ее и в свою квартиру, где Джереми наверняка общался с Эрикой по видеочату, а отец непременно завел бы светскую беседу.