Казнить! Нельзя помиловать! (СИ)

Раздел конечно клан — по полной программе, как и предыдущий, но жизнь ведь дороже любых денег! И… — с помощью Фриновского, отвёл удар от нужных мне людей на этих золотых каналах… Но нельзя останавливаться на достигнутом: четыре клана из шести — это, конечно много. Но пять — лучше! И под неумолимый пресс страшного УНГБ — Управления госбезопасности, попал наркомат торговли! Правда на ГУЛАГ умудрились поставить нового хозяина — снова иудея, но думаю — это не надолго! А пока — на очереди наркомат торговли и новый — пятый клан! Моя кладовка в квартире от пола до потолка забита сумками, саквояжами, чемоданами и большими коробками! Разбирать некогда! По моему — моя кладовка превращается в филиал Гохрана! А разобрать всё это богатство некогда… Ну да… — не поверят мне: разобрать, для того, чтобы посмотреть и некогда?! Именно так! Работаю — надо же видимость занятого создавать и кормить моего Ван Гога нужно хотя бы нормально! А ещё по наркоматам шастать в невидимости, да информацию собирать! Тем более, что я хочу последний — самый главный для меня наркомат с последним кланом под себя подмять! А ещё с Фриновским приходится плотно работать! И даже укорять, но так, чтобы это его не задевало. Слишком уж…

— Михаил Петрович… Вы книги, которые я вам дал — прочитали? — спросил я зам наркома во время своего очередного вечернего "визита".

— Да какие книги Михаил! Тут поспать с женой нормально не могу — не то, что с кем то ещё! — возмутился он. — Я уже временами жалею, что с вами связался! — в сердцах — не подумав, брякнул Фриновский. И застыл! А я посмотрел на него: ласково так, умильно — с пониманием:

— Заработались… Жалеете… Так чего же вы молчите?! А я вам, дурак, ещё работы хотел подкинуть! Всё, всё! Отдыхайте товарищ зам наркома — больше вы меня не увидите! Тем более, что вскоре вас снимут с должности начальника управления госбезопасностью! А куда поставят — товарищ Сталин решит. Он ведь впечатлён вашими результатами! — усмехнулся я — думает, что и дальше вы так же будете работать! Так что прощайте товарищ Фриновский… — стал со стула…

— Степанов… Михаил… — заблеял козликом "лентяй"… — Да ты меня не так понял! — вскочил он со своего стула — да разве ж я отказываюсь от работы?! Просто пожаловался — по стариковски!

— Тем более! Как там у нас поётся? Молодым везде у нас дорога! А старикам везде у нас почёт! Даже в лагерях… Вот тут его проняло не по детски! Шагнул ко мне; руки к груди прижал, забормотал униженно:

— Ну простите вы старого дурака товарищ Степанов!

— Прекратите товарищ Фриновский! — бросил резко и добавил уже мягче — если вы не тянете возложенную на вас работу — скажите прямо… Мы вас выведем из под удара… А товарищ Сталин? Ну пообижается немного и всё: вы ему станете не интересны. И уйдёте себе на пенсию… Правда много вам не начислят и привилегий особых не дадут… И дачку могут не дать и квартиру придётся отдать. Но что то же взамен дадут. Обязательно дадут! На Фриновского было больно смотреть! Сразу же осунулся, постарел на несколько лет…

— Нет — товарищ Степанов — я ещё долго смогу приносить пользу ГАВЕНУ, товарищу Сталину и нашей Родине! — прохрипел он… Жалко мужика — чуть до инфаркта его не довёл. Надо исправлять… Подошёл к нему; вытащил из кармана пиджака перстень…

— ГАВЕН дал — сказал — может пригодиться… Надел на палец правой руки и взял Фриновского за руку. Подлечу его немного… — подумал и направил в него немного своей жизненной силы… Но в него вдруг хлынул поток намного больше того, что я направил! А вокруг перстня закрутился небольшой голубоватый смерч. Перстень тянет энергию из воздуха! — понял я. Однако! А Фриновский прямо порозовел у меня на глазах! Хватит, пожалуй, а то я так его в мальчика превращу своим исцелением! Отпустил руку. Зам наркома раскрыл рот, пытаясь что то сказать, но получалось плохо. Наконец сподобился:

— Михаил! Михаил!!! — восторженно выдавил из себя…

— Это вам премия от ГАВЕНА… — бросил небрежно — он дал мне перстень, настроенный именно на вас. И только сегодня… Завтра он для вас будет простой безделушкой…. Фриновский замахал руками:

— Да вы что товарищ Степанов! Как вы могли такое подумать?! Да я с такой поддержкой!… — и смутившись добавил — хоть изредка — горы для вас сверну! Я покачал головой:

— Нам ничего не надо… Родине надо! А уж она нас не забудет!

— Да, да! Конечно! — тут же согласился со мной зам наркома…

Сталин сидел за столом и смотрел на лист бумаги перед собой… На нём было написано его рукой только две фамилии…

ФРИНОВСКИЙ? и БЕРИЯ? И после каждой — знак вопроса. В руке Вождь держал свой любимый двухцветный карандаш и решал мучительную головоломку: кого поставить на должность наркома НКВД? Наконец его карандаш зачеркнул фамилию ФРИНОВСКИЙ… Сталин не знал, что за его спиной стоит сам таинственный "Странник". И этот "Странник" давно уже решил — кому из них быть наркомом НКВД…

Глава десятая

Много вёрст в походах пройдено…