Кейджера Гора

И снова это негромкий звук, позвякивание металла, из-под его одежды, звук который он никак не хотел мне объяснить. Это озадачивало меня, и разжигало мое любопытство. Также, я помнила его явно заметную нервозность в первые минуты нашего здесь нахождения, уже, казалось, прошедшую. Кроме того, я все никак не могла понять, почему он привел меня именно на эту площадку на стене, столь близкую к тем внушающим трепет тарнам, сидящим всего в нескольких ярдах отсюда.

— А почему Ты так долго не соглашался привести меня сюда на городскую стену? — задала я мучивший меня вопрос.

Он лишь пожал плечами, даже не сделав попытки ответить на мой вопрос. И все же, слишком странным казалось его внезапное предложение прийти именно сюда, после стольких прежних отказов. Это походило, почти как если бы, он решился на некое действие. Его беспокойство, постоянно прорывавшееся наружу сквозь маску невозмутимости, было совершенно нетипично для этого сильного и уверенного в себе мужчины. Что могло вызвать в нем такую нервозность кроме тарнов, к которым он запретил мне приближаться?

— Ты кажешься мне странными сегодня, Друз Ренций, — не выдержав его молчания, продолжила я. — Ты стал менее общительным, чем обычно. Сегодня я многого не могу понять в Тебе. Я не понимаю, почему так долго Ты отказывался привести меня сюда, ведь отсюда открывается такой захватывающий вид. Но тогда, почему Ты так внезапно, и так запоздало, уступил мне? Что повлияло на Тебя, что заставило передумать? Почему сначала Ты казался настолько растерянным, как будто твои мысли были где-то в другом месте? Почему из всех подобных мест на стене, Ты привел меня сюда, так близко к этим ужасным птицам? Я боюсь их!

— Я — никудышный телохранитель, Леди Шейла, — вздохнул он. — А еще, я — плохая компания в этот день. Простите меня. Хуже того, я боюсь, что я — плохой солдат.

— Почему Ты говоришь мне это? — несказанно удивилась я, действительно пребывая в состоянии крайней озадаченности.

— Я давно планировал привести Вас в это место, Леди Шейла, — вдруг признался он, — даже прежде, чем сами Вы сами заявили о своем интересе к стенам, но, снова и снова, я гнал от себя эту мысль. Мысль, которой я сопротивлялся, казалось, даже еще более стойко, когда, время от времени, сами Вы поднимали этот вопрос. Наконец, после того, как я мучительно взвесил все за и против, мне стало казаться, что, возможно, наилучшим выходом для меня, было бы согласиться сопровождать Вас сюда.

— Я не понимаю смысла того, о чем Ты говоришь, — призналась я.

— Здесь я оказался бы наедине с Татрикс Корцируса рядом с оседланным тарном, — пояснил он. — Придя сюда, я, казалось, точно знал что мне следует сделать. В тот момент мне показалось, что мой столь, хорошо продуманный план действий исполнился наилучшим образом. Было достаточно легко исполнить задуманное. В действительности, я могу предпринять это даже теперь. А, возможно, я даже должен сделать это. Однако делать этого я не буду. Я не нарушу данного заказчику слова. Скорее я позволю этой партии следовать своей дорогой.

— Ты говоришь загадками, — упрекнула я его.

— Пора спускаться со стены, — решительно сказал он. — Нам уже пора возвращаться во дворец.

Я бросила последний взгляд на тарнов. Гигантские и жестокие птицы.

Друз Ренций стоял позади меня, настолько близко, что я казалось, чувствовала его дыхание. На мгновение мне показалось, что он собирается обхватить меня руками. Я почувствовала слабость в коленях, я даже желала, чтобы он сделал это.

— Что было источником того звука под твоей одеждой? — я решилась еще раз попытать счастья.

— Ничего, — вновь попытался отказаться мужчина.

— Покажи мне, — потребовала я, оборачиваясь к нему лицом и оказываясь спиной к зубцам стены.

Он усмехнулся, и приподнял одну сторону своей накидки, загораживая этим меня от города на манер занавеса.

Там, на шелковой подкладке его большого плаща, удерживаемый на защелкивающихся карабинах, смотанный аккуратными петлями свисал набор легких цепей.

Я не сразу смогла определить точное расположение цепей, скомпонованных подобным образом. Но присмотревшись, я разобралась, что там была одна более длинная цепь, которая, по-видимому, являлась основной, и две меньшие, вспомогательные цепи. На одном конце к основной цепи был пристегнут довольно маленькое, но вполне подходяще для того, чтобы закрыться на горле женщины, шейное кольцо. На другом конце к ней была присоединена одна из вспомогательных цепей, длиной около фута, заканчивающейся на каждом конце кольцом, выглядевшим так, как если бы они могли бы плотно закрыться на лодыжках женщины. Другая короткая цепь, крепилась где-то приблизительно в двух футах ниже ошейника, не ее последних звенья висели еще браслеты несколько меньшие чем те, что внизу, и полностью подходящие по размеру к запястьям женщины.

— Что это? — спросила я с трепетом в голосе.

— Это называется — сирик, — невозмутимо ответил он.

— Мужчины всегда носят такие вещи с собой? — удивилась я.

— Иногда, — кивнул он.