Кейджера Гора

— Это — стандартная концентрация, и доза, — пожал он плечами, — ну, может чуть больше для гарантии. Я же не из касты врачей, чтобы определить точную дозировку. Эффект действия, конечно, неограниченный по времени, но обычно его возобновляют ежегодно, скорее в символических целях, чем в медицинских.

Я не могла поверить, насколько же горьким был это снадобье. Я, конечно, уже знала от Сьюзан, кое-что про этот «напиток». Для его приготовления используют вытяжки из корня сипа. Также, я узнала, что по заказу рабовладельцев и работорговцев, в последние годы рецепт был улучшен кастой врачей на столько, что теперь стал необыкновенно эффективен, и его действие стало практически вечным, о чем мне уже поведал Друз Ренций.

— Не беспокойтесь, Леди Шейла, — постарался успокоить меня Друз Ренций. — Действие вина, и его эффектов надежно прерывается приемом его противоядия — сладкого вина.

— Понятно, — сказала я, впрочем, это мне, конечно, уже было известно, Сьюзан просветила.

Любая рабыня знает, что если ей дают выпить сладкого вина, то ей нужно вскорости ожидать мешка на голову и оплодотворения, значит, ее отобрали на племя

— Разве его нельзя было подсластить? — спросила я недовольно.

— Я решил что, Вы выпьете его, именно таким, каким его обычно пьют — ответил он.

— Ты решил, что Татрикс Корцируса должна выпить неподслащенного рабского вина? — возмутилась я.

— Мы возвращаемся во дворец? — поинтересовался Друз, бросая взгляд на дверь.

— Я выпью это, — сразу согласилась я.

Я немного рассердилась на Друза Ренция. Как только я оказалась перед ним в одежде рабыни, он, казалось, стал намного деспотичней, намного агрессивней со мной, чем это было прежде. Что-то во мне негодовало от этого, но, в то же самое время, я чувствовала что-то еще, нечто, жившее глубоко во мне, как именно глубоко, я не ведала, но это нечто возбужденно зашевелилось в своей глубине, отзываясь на власть мужчины.

— Если желаете, я мог бы помочь выпить это? — предложил он.

— Чем именно Ты можешь помочь мне в этом? — озадаченно спросила я.

— Обычно женщину ставят на колени. Мужчина встает позади нее, и, взяв за волосы, тянет назад и вниз, запрокидывая ей голову и выгибая тело. Дальше он зажимает ей ноздри, и вливает жидкость ей в рот. Она просто вынуждена глотать, чтобы не задохнуться. Таким образом, даже испуганная или самая упрямая девушка, в самом начале своей неволи, узнает, что, если ее господин захочет, ей остается только принять его волю.

— А что если, она будет держать рот закрытым, а зубы сжатыми? — поинтересовалась я. — Что, если позже она попытается вызвать рвоту и избавиться от питья?

— Рот не сложно открыть, нажав пальцами на щеки между челюстей, — усмехнулся он. — А вызвать рвоту не так-то просто, если у тебя руки связаны сзади.

— Я поняла, — вздрогнув, сказала я.

— Безусловно, — добавил мой телохранитель, — этот метод, для лучших результатов, требует двух мужчин. Так Вам помочь?

— Нет, спасибо, — отшатнулась я от него. — Я прекрасно справлюсь с этим сама.

Сморщившись, и уговаривая сама себя, я поднесла горловину ко рту, и практически за раз влила себе в рот содержимое фляги. Отчаянно, со слезами на глазах, торопливо делая большие глотки, я справилась с этой дрянью.

— Отлично, — отметил он.

Я отбросила флягу ему, и он ловко подхватил ей на лету, а я все еще задыхаясь от омерзения и ужасной горечи, ловила воздух открытым ртом, и пыталась оттереть губы тыльной частью ладони.

— Подойди и встань вон туда, — приказал он, указывая на место около двери, — лицом ко мне.

Я послушно встала на указанное место, и повернулась к нему лицом.

Он бросил мягкую флягу в открытый сундук, прямо на свой плащ, ранее аккуратно положенный туда мной.

— Почему Ты заставил меня выпить неподслащенное рабское вино? — спросил я, возмущенно.

— Встань прямее, — вместо ответа скомандовал Друз Ренций, и я вытянулась насколько смогла.

— Почему Ты заставил меня пить эту гадость не подсластив? — повторила я свое вопрос.

Друз небрежно, и не спеша осмотрел меня, начав с головы и закончив пальцами ног, а затем, также медленно, проделал эту унизительную и в чем-то возбуждающую процедуру в обратном порядке.

— Именно так его пьют. Так принято, — пояснил он.

Я задохнулась от негодования, от того как высокомерно он это произнес!

— Что Ты собираешься делать с этим!? — испуганно, вскрикнула я, широко раскрытыми глазами наблюдая, как он вытащил из своего кошеля на поясе пару легких браслетов, соединенных между собой цепочкой приблизительно пяти дюймов длины.

— Наручники рабыни, — как о само собой разумеющемся, сказал он, и вдруг резко скомандовал, — Кругом, лицом к двери, руки за спину.

Почти в оцепенении я выполнила его команды. Послышались его шаги, он приблизился ко мне, и встал за спиной, спокойно, не шевелясь. Возможно, подумала я, он смотрел на меня. Внезапно, я почувствовала прохладную сталь этих браслетов, наброшенных на мои запястья, ударив меня по коже, они окружили руки и с сухим щелчком закрылись.