Кексик (СИ)

За месяц почти ничего не изменилось. Папа дома почти не живет, перебрался к тете Марте. Все серьезно у них там походу. Иногда приезжает, навестить. А вот парни живут у нас. Вот прям конкретно живут. Со всеми шмотками, оружием, Импалой и тому подобное.

Кевин все больше и больше времени торчит с Лизкой в нашей комнате, поэтому я ошиваюсь на кухне.

С Сэмом мы живем душа в душу. Вообще. Во всем. Он всегда мне помогает, что бы ни попросила. Я привожу в порядок его шевелюру. Мы вместе ходим на пробежку по утрам. Даже готовим иногда вместе. Он подпевает со мной все мои песни. Сэм стал моим другом, близким другом. Он всегда выслушивает меня. Порой мы засиживаемся допоздна на чердаке дома, а потом он чуть ли не пинками отправляет меня спать.

А вот Дин… Этому засранцу вчера сняли гипс. Поэтому подъебывать его по поводу «хромоножки» не получается. И теперь велика вероятность того, что он догонит меня и убьет. Если раньше Дин как-то и проявлял свою симпатию ко мне, то сейчас она отсутствует полностью. Только злость и ненавидящие взгляды. Впрочем, это взаимно.

Винчестер-старший зашел на кухню, потирая подбородок и щеки.

Я не удержалась.

— Че, ебало треснуло, склеивал? Еще бы, три тарелки супа сожрать.

Дин усмехнулся.

— Не, просто я слишком красив, и ты мне завидуешь.

Встал рядом со мной, наливая чай.

— А если серьезно, то мне жжет кожу. Понять не могу, че такое? Побрился, все как обычно.

Дин пожал плечами. Я еле сдерживалась, чтобы не рассказать ему о том, что побрила ноги его станком. Но я лишь улыбнулась.

— Нука похудей резко, мне сахар надо.

Дин толкнул меня бедром.

Я толкнула его в ответ.

— Тогда ебало точно треснет. Сахар ему надо. Бритвы свои не надо где попало оставлять.

Дин обхватил меня руками за талию и просто переставил на другое место. Как будто я статуэтка фарфоровая!

Сахарница стояла на металлической подставке. Ну я и притянула ее к себе прямо из рук Винчестера. Тот обернулся.

— Подожди, че ты там про бритву сказала?!

Я усмехнулась, вертя в руках сахарницу. Поставила ее на место. Закинула ногу на плечо Винчестеру. Тот охренел.

— Ты че?

Я усмехнулась и, стоя в такой позе, скрестила руки на груди. Дин тот еще лось, так что я почти села на шпагат.

— Проведи рукой.

Дин приподнял бровь.

— Ага, чтоб ты потом уебала мне за это? Нее, спасибо.

— Да Хоспаде!

Я взяла его руку и положила себе на голень. Дин провел рукой.

Я прищурилась.

— Гладко, не так ли?

Дин задумчиво гладил мою голень. Потом помотал головой, словно сгоняя наваждение.

— Что?

Я повторила свой вопрос.

Дин непонимающе посмотрел на меня и кивнул. Через секунду его взгляд прояснился. В глазах пылала злость.

— Это ты?!

Я усмехнулась и убрала ногу с его плеча.

— Это из-за тебя у меня кожа горит, как пламя Ада?!

Я кивнула и, взяв свой чай и бутерброд, пошла в гостиную. Дин зверел.

Я спиной почувствовала это, и, так как кружка и блюдце с бутером были металлические, я отправила их на стол. Только я это сделала, как мою талию сильно сжали крепкие пальцы. Я вскрикнула от боли.

— Придурок, мне больно!

Развернулась и залепила ему пощечину. Дин еще сильнее сжал мою талию. От боли к глазам подступили слезы. Я размахнулась и ударила Дина. Он зарычал и кинул меня на диван.

Я ударилась головой об деревянный столик, который стоял около него. Дин стоял на коленях надо мной. Боль затмила все другие чувства. Я вытянула ногу из-под тела Винчестера и со всей силы ударила Дина в грудь. Он пошатнулся и, размахивая руками, упал с дивана.

— Сука!

— Ненавижу!

Я спрыгнула с дивана и выбежала в прихожую. На ходу залезла в ботинки, не зашнуровывая. Из комнаты ко мне уже летели ключи от машины. Дин появился в дверях прихожей, зажимая рукой лоб, с которого текла кровь. Я даже не успела схватить куртку. Только поймала ключи и выбежала из дома.

От лица Лизы

На шум снизу я выбралась из-под Кева, который прижал меня к полу своей тушкой. Мы бесились, и он спихнул меня на пол, а потом сам сверху свалился. Я прислушалась. Кев потянул меня на себя.

— Та падажди ты. Слышал?

Кев повернул голову к двери, являя мне все великолепие его шеи.

— Тихо вроде.

— А до этого такой большой ПИЗДЫК ты не слышал? И крики не слышал.

Кевин опустил взгляд.

— Слышал я. Просто не хотел, чтобы ты уходила…

Я растаяла. Вон, видите, лужица возле кровати, черненькая такая? Так вот, это я сдохла от умиления. Я взъерошила черные волосы парня.

— Кев, ну я же приду. Щас дам им пизды, и вернусь. Хорошо?

Трэн кивнул.

— Я пока кровать Танину заправлю, а то потом от молота буду по всему дому бегать.

Даа, для Таньки ее кровать — это святое.

Я вышла из комнаты. Только ступила на лестницу, как…

— Сука!

— Ненавижу!

Хлопок двери.

Я кувырком скатилась с лестницы и побежала в прихожую.

Дин сидел на полу на коленях, держась двумя руками за голову. Я подбежала к нему и села рядом с ним.

— Эй! Ты че?! Нука покажи!

Дин убрал руки. Ужас какой… На лбу огромная рваная рана… У него все лицо кровью залито… В нашем доме есть только один предмет, об который можно так бошку раздолбать…

Я вытянула шею и заглянула в зал. Ну, точно. Тумбочка из-под телевизора. Угол весь в крови.

— Это она?! Где эта сучка?!