Кемаль Ататюрк

К несчастью для турок, лорд Керзон тоже придерживался политики «открытой двери». Из Лозанны Исмет направляет запрос в правительство, требуя пересмотреть проект Честера, который, если принять всё во внимание, может очень дорого обойтись национальной независимости. В Национальном собрании развернулись бурные дебаты, освещаемые прессой. «Вторая группа» выступала против, а Кемаль защищал проект. Кемаль обратился с призывом к «великой американской нации», чтобы «американцы с открытым сердцем относились к турецкому народу, борющемуся за свободу и независимость и стремящемуся встать на путь прогресса и справедливости, следуя вашему примеру». Он был уверен, что американская помощь причинит наименьший вред по сравнению с любой другой иностранной помощью. Великие державы знали, что им угрожает: утвердив проект Честера, Национальное собрание объявляет о пересмотре всех существующих концессий.

Вторая конференция в Лозанне протекала в доброжелательной атмосфере, чему способствовало и присутствие жены Исмета, и голосование по проекту Честера, и отсутствие лорда Керзона, и личные отношения Исмета с Венизелосом. Начавшись 23 апреля 1923 года, она завершилась через три месяца подписанием мирного договора.

«Мирный договор в Лозанне, — комментирует газета „Фигаро“, — знаменует важную дату в истории мира, так как впервые к Турции отнеслись как к западной державе». Независимость новой Турции признали Франция, Италия, Великобритания, Япония, Румыния и Югославия, а между тем Турции принадлежит в Европе территория всего в 24 тысячи квадратных километров при общей площади страны 767 тысяч квадратных километров, расположенной в основном в Азии. Исчезли территориальные претензии Севрского мирного договора: новая Турция совпадает в общих чертах с той, что определена Национальным пактом. Больше не встает вопрос о Курдистане, и армянская часть ограничивается пределами Советской Армянской Республики. Единственное огорчение для Турции — судьба Мосула: конференция в Лозанне не приняла по этому вопросу решения, Лондон и Анкара будут продолжать переговоры под эгидой Лиги Наций. Еще более впечатляет признание экономической и финансовой независимости Турции. Унизительные Капитуляции отменены, а все иностранные концессии, так же как и долг Османской империи, будут пересмотрены. Турция наконец добилась свободы в таможенной политике.

Побежденная в 1918 году, живой труп в 1920 году, Турция рассматривается как «западная держава» через три года. Какая резкая перемена! Наряду с Японией, победившей Россию в 1905 году, новая Турция оказывается в первых рядах Востока, решившего покончить с колониальной мощью Европы. Пока никто еще не говорит о деколонизации и не противопоставляет север югу, но тем не менее одно не вызывает сомнения: в Лозанне международные отношения определенно вступили в XX век. В апреле 1955 года на конференции в Бандунге, в Индонезии, представители тридцати африканских и азиатских стран, собравшиеся для подготовки деколонизации, вспомнят о Лозанне. Кстати, активное участие в работе этой конференции приняли Неру и Чжоу Эньлай.

Сто один орудийный залп в Анкаре, Стамбуле и во всех турецких городах салютовал договору в Лозанне. Сто один залп в честь Мустафы Кемаля, но также и Исмета. Исмет, военный, ставший дипломатом по гениальной прихоти гази, заслужил такой почет. Генеральный секретарь конференции в Лозанне Рене Массильи писал о нем: «Худощавый, начинающий седеть, он выглядел старше своего возраста лет на десять; тонкие черты лица, орлиный нос, глаза всегда настороже, скромный, но не застенчивый, всегда спокойный, очень вежливый, не реагирующий на громы и молнии величественного лорда Керзона, сохраняющий самообладание и снова повторяющий слово в слово бесстрастным голосом аргументы, которые западные делегаты считали уже отвергнутыми; при этом он был скорее скуп на слова, немного глуховат, что позволяло ему, в зависимости от обстоятельств, не всё услышать или заупрямиться дольше допустимого и вывести собеседников из себя, он изматывал противников, брал их „измором“. Руководствуясь точными инструкциями Мустафы Кемаля, он сумел, таким образом, при всех бесчисленных трудностях следовать точно по заданному пути».

Глава четвертая

ДЕСТРУКТИВНОЕ СОЗИДАНИЕ

Через три недели после подписания договора[46] Исмет возвращается из Лозанны. В толпе, торжественно встречающей Исмета, нет Рауфа. 4 августа председатель Совета министров подал в отставку. Как только стало известно о подписании договора, Рауф в сопровождении Али Фуада поспешил в резиденцию Кемаля в Чанкая.

— Я не смогу работать с Исмет-пашой.

— Мой милый Рауф, не знаю, что тебе сказать, — ответил ему гази, а затем добавил: — Ты прав, эта среда делает человека безнравственным.

— Мой паша, не беспокойся, найдется дюжина честных соратников, с кем ты сможешь управлять страной.

Тут вмешался Али Фуад:

— Кто же теперь будет твоими апостолами? — И, почувствовав недопонимание старого друга, добавил: — Кто станет апостолами, разделяющими с тобой твои усилия?