Кэтскиллский орел

- Старый добрый рок-н-ролл, - пробормотал Хоук.

Мы вошли в лес и стали пробираться между деревьями, ориентируясь на звуки музыки.

Она доносилась из сторожки, стоящей слева от кованых железных ворот, от которых в обе стороны простиралась десятифутовая, сложенная из каменных глыб стена с колючей проволокой поверху. За воротами дорога, извиваясь, вписывалась в шикарный зеленый английский газон, а затем снова исчезала вдали. Хоук присел рядом со мной на корточки. Мы послушали, как диск-жокей треплется с кем-то из Менло-парка. Через открытую дверь я видел голову человека, откинувшегося назад и сложившего руки так, будто он сидит на стуле, задрав ноги вверх.

- Назовите сумму денег правильно, и она ваша! - проорал диск-жокей звенящим от возбуждения голосом.

- Вижу только одного, - сообщил я Хоуку.

Хоук сказал:

- Надо знать наверняка.

- Ох-х-хх, какая жалость, - протянул дискжокей дрожащим от отчаяния голосом. - Ничего не поделаешь, оставайтесь с нами, слушайте нас. Ведь всегда остается надежда, что мы снова вам позвоним. - Если даже он один, то он внутри, а мы снаружи. Стоит попытаться его взять, прежде чем он нажмет сигнал тревоги.

По радио запел Ленни Уэлш. Он исполнял "Когда я в тебя влюбился".

Мы с Хоуком не двигались и продолжали наблюдать. Никто не вошел в сторожку. Никто не вышел. Голова в дверном проеме куда-то исчезла. Какие-то насекомые тихо гудели в кустах вокруг. По радио началась реклама ресторана со знаменитым салатным баром. Элвис Пресли запел "Люби меня нежно".

- Никак не пойму, почему он нравится буквально всем, - сказал Хоук.

- Потому что он белый, - фыркнул я.

В дверях сторожки появился охранник. Он носил соломенную ковбойскую шляпу, белую рубашку, хлопчатобумажные штаны и ковбойские сапоги. На правом бедре висела кобура, из которой высовывалась рукоятка пистолета. Он взглянул на часы, затем на дорогу и снова вошел в сторожку.

- Нужно выманить его наружу, - сказал Хоук. - Но нам не нужна бессмысленная стрельба, потому что мы хотим всего лишь устранить его.

- Смоляное чучело, - ухмыльнулся я.

- Это ты про меня? - поинтересовался Хоук.

- Ты когда-нибудь "Сказки дядюшки Римуса" читал? - спросил я.

- Ты о чем? - удивился Хоук.

- Братец Кролик и Смоляное чучело, - сказал я. - "Смоляное чучело сидело и не произносило ни слова".

Хоук замолчал и посмотрел на сторожку.

- Я просто выйду на дорогу и стану ждать, пока он не покажется из своей сторожки и не пойдет посмотреть, какого черта я там делаю.

Я вытащил из кармана свой двадцать пятый и сжал его в руке.

Потом двинулся по лесу к дороге, чтобы выйти за пределы видимости сторожа. Затем медленно направился по дороге прямиком к сторожке, а когда очутился в десяти футах от ворот, то сел на землю, сложил руки так, чтобы пистолет не был виден, и уставился на стену.

Из сторожки вышел охранник и вперил грозный взгляд в меня. Нас разделяли лишь закрытые ворота.

- Что за черт, - сказал он. - Что ты там делаешь?

Это был коренастый мужчина с обвислыми усами и толстой шеей. Когда я не ответил, он внимательно осмотрел меня. Я не шевелился, продолжая упорно смотреть на ворота.

- Ты меня слышишь? - спросил охранник. - Что ты там делаешь?

"Смоляное чучело сидит и не произносит ни слова".

- Слушай, мужик, это частная собственность. Ты находишься на частной дороге. Понимаешь? Ты незаконно проник на частную территорию. Будешь там сидеть - как пить дать попадешь в кутузку.

Молчание.

Охранник снял шляпу и провел рукой по лысой, как колено, голове. Нахлобучил шляпу обратно и сдвинул ее на лоб. Затем сложил губы куриной гузкой, положил одну руку на ремень с кобурой, вторую на ворота и снова взглянул на меня.

- Эспаньол? - спросил он.

За спиной радиоприемник выдал рекламу адвокатской конторы, специализирующейся на несчастных случаях на дорогах.

- Убирайся, - сказал охранник по-испански.

Я сидел, скрестив ноги, как индейцы в кино, и от этого у меня начинались судороги. Но я не шевелился. Из сторожки послышалась песенка Биг Боппера: "Шантильские кружева, твоих глаз синева..."

Охранник глубоко вздохнул.

- Черт, - выругался он и открыл ворота.

Подходя ко мне, охранник достал из правого кармана брюк обтянутую кожей битку. - Ладно, приятель, последний раз говорю. Или ты встаешь и убираешься отсюда на своих двоих, или я проломлю тебе башку. Выбирай.

Когда он наклонился, я расцепил пальцы рук и наставил на него свой двадцать пятый.

- Ка-ак поживаешь, Братец Медведь? - поинтересовался я.

Глаза охранника расширились. Он так и застыл в полунаклоне с обалдевшим лицом.

- Положи битку обратно в карман, - продолжал я, - выпрямись, тогда я встану, и мы с тобой отойдем к обочине дороги -. так, словно я делаю все, что ты приказываешь. - Я взвел курок. - Если допустишь хоть одно неверное движение, я прострелю тебе башку.

Охранник выполнил все, что я ему приказал.

Пистолет я держал сбоку, а охранник находился между мной и воротами на тот случай, если ктонибудь выйдет и увидит нас. У обочины я сказал: - Иди вперед, да, да, в лес.