КГБ: приказано ликвидировать

Георгий Агабеков, о котором пойдет далее речь, был кадровым сотрудником советской разведки, ставшим невозвращенцем, а позднее и предателем. При этом своей изменой он нанес агентурной сети ИНО ОГПУ огромный ущерб, особенно на Ближнем и Среднем Востоке. Кроме того, в своих опубликованных на Западе мемуарах он подробно рассказал о структуре и методах работы ОГПУ, а также его руководителях, чего до него не делал никто. И поэтому не следует удивляться тому, что вскоре за ним началась настоящая охота.

Георгий Сергеевич Агабеков (настоящая фамилия Арутюнов) родился в 1895 году в Ашхабаде. Перед Первой мировой войной он учился в Ташкентской гимназии, но с началом военных действий в 1914 году был мобилизован в армию и до октября 1916 года воевал на фронте. Потом он был направлен в Ташкентскую школу прапорщиков, после окончания которой служил командиром взвода и переводчиком с турецкого языка при штабе 46-го полка на Румынском фронте. Февральскую революцию Агабеков воспринял с воодушевлением, а сразу же после Октября покинул армию и в марте 1918 года в Одессе вступил в отряд Красной гвардии.

С 1918 по 1920 год Агабеков служил в Красной Армии. Он воевал в Туркестане, где командовал частями Красной гвардии, а затем в Сибири против армии Колчака. Впрочем, существует и противоположная версия, по которой Агабеков якобы служил у Колчака и только в конце 1919 года перешел на сторону красных. Во всяком случае точно известно, что в 1920 году он вступил в ряды РКП(б) (партийный билет № 539303) и был назначен командиром батальона войск внутренней службы в Екатеринбурге. В том же году Агабекова переводят в ЧК Екатеринбурга, где он занимает должность помощника уполномоченного по борьбе с контрреволюцией и ведает секретной агентурой, а в 1921 году командируется в Тюменскую губернию, где участвует в подавлении крестьянского восстания в Ялуторовском уезде.

В конце 1921 года, учитывая знание Агабековым турецкого и персидского языков, его переводят в центральный аппарат ВЧК в Москве, в начале следующего года — в ЧК Туркестанского фронта, а затем в контрразведывательный отдел ТуркГПУ, где он занимался проблемами Средней Азии и Афганистана. В 1922 году он был направлен в Бухару в качестве начальника агентуры. Там он наладил дело таким образом, что в его руки попал весь разведывательный аппарат бухарского штаба. Кроме того, по собственным утверждениям, он принимал непосредственное участие в деле Энвер-паши. Его активность и способности были замечены руководством ОГПУ. В результате в 1924 году Агабеков был переведен в центральный аппарат ИНО ОГПУ и в апреле того же года направлен в Кабул. В Афганистане он работал под прикрытием должности помощника заведующего бюро печати полпредства, одновременно считаясь уполномоченным советского торгпредства по Кабульскому району.

В конце 1926 года Агабекова назначают резидентом ИНО ОГПУ в Тегеране. Там он добился больших успехов в приобретении шифров и перехвате корреспонденции аккредитованных в Иране консулов иностранных государств. «Английское генеральное консульство в Мешхеде состоит из генерального консула и военного атташе, являющегося одновременно представителем индийского генерального штаба (имеется в виду штаб английских войск в Индии — авт.), — вспоминал Агабеков. — Оба переписываются с британским посланником в Тегеране и с индийским генеральным штабом. Штаб информирует военного атташе о положении на Востоке посредством месячных и шестимесячных сводок. Всю эту переписку мы аккуратно получали и пересылали в ОГПУ в Москву»[141]

.

Кроме того, Агабеков успешно организует возвращение из Афганистана и Персии беженцев, вербует в качестве агентов русских эмигрантов, подкупает вождей белуджских и курдских племен с целью вооруженного выступления против Англии ввиду предполагаемой войны Великобритании с СССР. Но были у него и провалы. Например, как уже говорилось выше, несмотря на все усилия, ему не удалось задержать и доставить обратно в СССР бежавших в Персию в январе 1928 года бывшего сотрудника секретариата Сталина Б. Бажанова и сексота ОГПУ А. Максимова. Кроме того, имеются данные, что он не отличался нравственной чистоплотностью. Так, в сентябре 1928 года генеральный консул СССР в Хоросане А. Дубсон получил письмо от одного из своих подчиненных О. Бельта, в котором тот обвинил Агабекова в домогательствах к своей жене, которые имели место в Мешхеде в 1926 году. Позднее Агабеков якобы сфальсифицировал телеграмму из Москвы, в которой говорилось о болезни матери жены Бельта, а когда та выехала в СССР, навязался ей в попутчики и в Ашхабаде потребовал развестись с мужем, суля все богатства мира.