КГБ в Англии

КУПЕР ответил, что такая возможность имеется. Один известный ему крупный банк играет на иностранных, преимущественно немецких биржах. Для этого ему нужна надежная и детальная информация о тенденциях развития тяжелой промышленности в ведущих странах Европы. Например, если было бы точно известно, что предстоит война Италии с Абиссинией, то следовало бы быстро скупать акции итальянских заводов, выполняющих военные заказы правительства Муссолини. Если немецкий военно-воздушный флот будет легализован, то аналогичным образом надо заблаговременно приобретать акции авиационной промышленности Германии. Но все эти решения — о войне, о германских ВВС — политические. О них можно узнать только из информации дипломатических ведомств. «МАГ должен капитализировать свою осведомленность. Банк предлагает 100 фунтов в месяц, 40 получает КУПЕР, 60 — МАГ» — таким предложением завершил свой монолог КУПЕР.

МАГ ответил, что дело это вполне выполнимое, что он может делать выписки из бумаг, попадающих ему в руки. КУПЕР с ходу выдвинул встречное предположение: «Зачем возиться с выписками. Это трудоемкая и опасная работа. Лучше использовать подлинники». МАГ сказал, что он предложение в принципе принимает, но ему необходимо все тщательно продумать.

Первый разговор с МАГОМ завершился так же, как и с ШЕЛЛИ. МАГ обещал все продумать и, видимо, действительно продумал, так как на следующей встрече стал подробно расспрашивать КУПЕРА о деятельности банка. «КУПЕР был подготовлен очень тщательно, — писал в Центр Быстролетов. — Опыт с ШЕЛЛИ добавил ему уверенности, а я подготовил для него целый доклад с цифрами и датами. КУПЕР рассказал МАГУ о действительно имевших место случаях удачной игры банков, располагавших ценной информацией, подтверждая к тому же свой рассказ цифрами… МАГ остался доволен беседой…» «Предложение вполне нормальное со стороны банка, — сказал МАГ. — Я соглашаюсь работать, но необходимо изыскать форму работы, обеспечивающую банку получение: а) наиболее весомой информации из ФО, б) сразу же по ее поступлении». Затем МАГ пустился в объяснение деталей своей работы. Он сказал, что еженедельные печатные сводки не содержат наиболее важных телеграмм, так как они носят сугубо информационный характер и имеют целью дать членам кабинета общее представление о ситуации. Наиболее важные телеграммы размножаются на пишущей машинке и предназначены для доклада Секретарю (очевидно, министру или постоянному заместителю министра). МАГ, по его словам, работал в отделе, через который проходила наиболее важная информация. Она поступала после обеда, как раз в его смену. Утром передавались телеграммы из Форин Офиса в посольства. МАГ был готов делать выписки не только из телеграмм, которые он сам расшифровывал, но и из всех других сообщений, которые мог бы увидеть в других комнатах, а также делать записи о разговорах по поводу той или иной информации. В одиннадцать часов вечера ежедневно он будет передавать сведения КУПЕРУ, а тот должен организовать дело так, чтобы утром они уже были на столе у банкира. «Таково мое встречное предложение, — сказал МАГ, — я думаю, банк найдет его целесообразным».

МАГ сказал, что будет работать втайне от сына. Он также предложил КУПЕРУ не афишировать их дружбу на людях и даже реже появляться одновременно на тех или иных светских сборищах. КУПЕР сразу же обсудил с ним технику тайных встреч и условной переписки. МАГ изъявил полное согласие.

В весьма положительном развитии отношений с МАГОМ были два настораживающих момента: его инициативность и попытка навязать свои условия сотрудничества, а также стремление ограничиться выписками из телеграмм без предъявления самих подлинников. И то и другое могло быть признаками провокации со стороны контрразведки, но точно так же могло и не быть. Именно поэтому разведка — всегда дело рискованное. Впрочем, Быстролетов решил, «что нежелание МАГА передавать подлинники как раз свидетельствует о невозможности провокации». Он считал, что при желании заманит противника в свои сети, МИ-5 обязательно предложила бы, хотя бы на словах, подлинники. Впрочем, с таким же успехом можно утверждать, что контрразведка могла поступить и иначе, чтобы:

а) не встревожить противника всемогуществом агента и б) иметь возможность контролировать ущерб и проводить активные мероприятия. В любом случае Быстролетову и Малли оставалось только ждать первой порции материалов. «Нам кажется, что следует приступить к делу, получить материалы раз-другой, а там видно будет», — писал Быстролетов в заключении своей докладной по поводу вербовки МАГА.

МАГ, как и обещал, начал передавать КУПЕРУ свои сообщения, основанные на выписках из телеграмм Форин Офиса. Примером такой информации служат сведения о встрече лорда Саймона с Гитлером, продиктованные им КУПЕРУ в 10 часов утра 29 марта 1935 года:

«На встрече с Саймоном Гитлер потребовал: