КГБ в Англии

Некоторые подробности проверки КУПЕРА МАГОМ всплывали в разговорах при последующих встречах по мере того, как между ними устанавливались все более доверительные отношения. Так, сообщал ГАНС 5 июня 1935 года, МАГ рассказал, что после первого обеда с КУПЕРОМ он обратился к ШЕФУ и доложил, что иностранец приглашает на обед, но поскольку Женева кишит подозрительными людьми — он не знает, как ему быть. ШЕФ ответил, что КУПЕР — его личный друг и вполне заслуживает доверия. Это, по словам МАГА, сначала способствовало развитию дружбы с КУПЕРОМ, но потом, когда тот сделал ему предложение работать на банк, МАГ заподозрил в нем агента ШЕФА.

Еще более интересная ситуация возникла при обсуждении вопроса о поставке сводок. Вопреки утверждениям МАГА, что они неинтересны, КУПЕР все же настаивал на их получении, сказав, что банк их имел и хочет иметь снова. Подумав над последним заявлением КУПЕРА, МАГ вдруг сказал, что знает, кто поставлял их банку, и назвал имя АРНО. КУПЕР, никогда не слыхавший ничего об АРНО, искренне открестился от него. Тем не менее МАГ был уверен в обратном и с уверенностью добавил: «АРНО был дурак, бравший материалы на глазах у всех и погубивший себя сам». Позднее, в августе 1936 года, когда Теодор Малли обсуждал с МАГОМ вопрос о передаче кодов и перешифровальных таблиц, имя АРНО всплыло снова. «Он (МАГ. — О.Ц.) в процессе наших переговоров по этому поводу, — писал Малли, — подробно рассказал историю АРНО, причем с интереснейшими подробностями, в общем совпадающими с нашими данными, но отличающимися от них в том, что будто бы: а) установлено, что он работал на французов, б) история с самоубийством неверна, его убрал И С и тело положил к газовому крану».

Плачевный конец АРНО, видимо, все же не испугал МАГА. Материалы потекли от него широким потоком. «МАГ работает с точностью часов», — сказал про него Быстролетов. В письме от 26 июня 1935 года Малли сообщал в Центр:

«В настоящий момент, «пока», он поставляет нам материал 4-х категорий: а) еженедельники, б) отдельные телеграммы, сразу же по их поступлении в ФО, но которые потом попадут в еженедельник, в) телеграммы, которые в еженедельниках не публикуются ввиду их особой секретности и г) его личные справки, составленные на основании всей почерпнутой им из разных источников информации. Отдельные телеграммы попадают к нам иногда очень быстро. Например, уже переданная вам по телеграфу и идущая в приложении телеграмма нами была получена через два часа после ее поступления в ФО, Есть особая категория телеграмм, с пометкой буквой «К». Это телеграммы особой, повышенной секретности, в еженедельник они не попадают, а имеются всего в трех экземплярах».

К октябрю 1935 года возможности МАГА по получению секретной информации существенно расширились. ГАНС сообщал в письме от 10 октября 1935 года, что МАГ «по своей инициативе и после нескольких попыток подобрал ключ к шкафу с архивными материалами, которые находятся в ведении начальника шифровального отдела… и черпает оттуда материалы, непомещаемые в печатные бюллетени».

Однако полезность поставляемой МАГОМ информации подчас сводилась на нет тем, что она поступала в Центр с опозданием… Причиной тому было отсутствие у КУПЕРА легализованной возможности постоянно находиться в Лондоне. ГАНСУ путь в Англию вовсе был заказан, и, хотя он все-таки порывался выехать туда, Центр категорически запретил ему делать это. Для решения вопроса об установлении постоянной связи с МАГОМ в сентябре 1935 года на ОСТРОВ выезжал Малли. Именно тогда был разработан варинат создания «базы». КУПЕР через своего делового партнера Парланти снял квартиру, якобы под художественную мастерскую неподалеку от Форин Офиса. МАГ должен был приходить туда при наличии очередных материалов, то есть практически ежедневно, и оставлять их в специально оборудованном для этого тайнике, а перед уходом задвинуть шторы на окне, сигнализируя тем самым, что документы поступили. Работающий на ОСТРОВЕ нелегал, заметив условный знак, входил в квартиру, переснимал документы и передавал фотопленку в легальную резидентуру для обработки и отправки информации телеграфом в Москву.

Оставалось только найти подходящего для этого нелегала. Еще в июне 1935 года Малли предлагал в качестве такового использовать резидента нелегальной лондонской группы Александра Орлова. «Я не сомневаюсь, что у вас там (в Лондоне. — О.Ц.) имеется человек из нелегалыциков, — писал oн в Центр, — если я не ошибаюсь, очень даже способный и толковый человек, который там вполне легализован. Я не знаю, чем он там занимается, но неужели нельзя это ему поручить».