КГБ в русской эмиграции

Вы объявили чеченцев организаторами террористических актов в Москве и Волгодонске, не предоставив до сих пор свидетельств их участия в этих преступлениях...

Как коренному ленинградцу, мне стыдно за Ваши речи, замешанные на больше- вистско-зековском жаргоне: «набьем морду», «замочим в сортире», «уничтожим как класс», «доведем до животного состояния». Загадочно погибший в авиакатастрофе Артем Боровик в одном из последних номеров «Совершенно секретно» цитировал Вас со ссылкой на знающих вас людей: «Есть три пути воздействия на человека: шантаж, водка, угроза убийства».

Вы опасный, непредсказуемый человек, г-н Путин. Опасный не только для тех, на кого Вы указали своим начальственным перстом, но и для дела демократии в России, для подрастающего поколения наших граждан.

В свое время я подал в суд на руководителей СССР за их противоправные действия в отношении меня. В августе 1991 года я был полностью реабилитирован президентом М. С. Горбачевым и с тех пор являюсь не опальным, а отставным генералом с вытекающими из этого гражданскими правами, пенсионным обеспечением и т. п.

В конце 1995 года я выехал по контракту на работу в США без намерения задерживаться там более трех лет. Но обстановка в России с тех пор существенно изменилась. Силы реванша перешли в наступление. Шельмование честных людей становится нормой.

В Россию В. В. Путина, криминализированную и коррумпированную, с ее карманной юстицией и судопроизводством, я не верю.

В этой ситуации я буду вынужден просить политического убежища в свободном мире в надежде, что в качестве политического беженца я смогу жить за пределами России с чувством достоинства и безопасности.

Вы можете гордиться, г-н Путин, что вы открываете новую страницу в истории политической эмиграции в России.

Генерал-майор в отставке, Бывший народный депутат СССР,

Олег Калугин 20.03.2000 г. Вашингтон, США».

Читая это письмо, отдаешь должное политической прозорливости Олега Калугина. Все, от чего он предостерегал в этом письме, сбывается в политической жизни России.

Сразу после выхода в свет этого письма Олег Калугин послал его по факсу мне и еще нескольким единомышленникам в России. В телефонном разговоре он попросил меня опубликовать это письмо в газетах демократической направленности. Увы, в России 2000 года их уже почти не оставалось!

Вначале по поручению Калугина я отправил письмо в «Известия», обратившись туда на правах одного из авторов этой газеты, поскольку ранее публиковался на ее страницах.

Трубку взял сотрудник международного отдела Алан Качмазов. С этим человеком я не был знаком.

На мой звонок он отреагировал как-то странно, не как журналист, а как офицер службы госбезопасности.

—А вы сами разделяете взгляды генерала Калугина? - спросил он строгим голосом.

—Разделяю на все сто процентов! - поспешил я успокоить его.

—Да?.. - с высокомерным удивлением протянул Качмазов и сказал, что доложит обо всем редактору отдела, а меня просит позвонить через пару дней.

Но звонок из «Известий» прозвучал сам уже через пять минут.

—Это Константин Георгиевич? - уточнил Алан Качмазов, и в голосе его слышался откровенный смех. - Расскажите подробнее о ваших отношениях с Калугиным...

Этот звонок удивил меня. Ведь я не сообщал Качмазову не только своего отчества, но и номера телефона. «Должно быть, он узнал их в картотеке авторов «Известий»»! - успокоил я себя. Но ведь даже там он не мог бы выяснить их так быстро...

Как оказалось, он получил их совсем в другом месте: в пресс-службе ФСБ! Это стало ясно через два дня, когда известинская статья о Калугине увидела свет. Она была написана в лучших традициях КГБ, то есть старалась увести читателей как можно дальше от правды.

Об открытом письме Калугина там упоминалось лишь мельком, да и то сущность его была искажена. Оно было названо «обращением», причем неизвестно, к кому. В этом «обращении» Калугин якобы объявляет о своем решении принять политическое убежище - и больше ни о чем! Использована была всего одна фраза из открытого письма: «...Я буду просить политического убежища в свободном мире...». А с какой стати он вдруг собрался его просить - не уточнялось. А главное - в статье ни слова не говорилось о том, что открытое письмо Калугина было обращено к будущему президенту Путину. Озаглавлена статья была обидным словом «Невозвращенец».

В ней говорилось о чем угодно, но только не о содержании калугинского письма. Внимание было уделено второстепенным вопросам. Например, тому, как попало это письмо в редакцию. Разве подлежит этот вопрос обсуждению при современном развитии электронной техники?

В статье излишне многословно сообщалось, что именно я передал это письмо. Я был назван представителем Калугина, причем это слово было помещено в кавычках, которые в русском языке придают ему насмешливый и обидный смысл. Но что плохого в том, чтобы быть чьим-либо представителем?..