Халявные баксы

«В будке мы ночью спать будем, когда похолодает. Если кто и заглянет случайно – мы на охоте, отдыхаем в комфорте. Никто и не удивится, сейчас многие по степи шастают. А дробленку и мельницу спрячем рядом, в пол километре. Канаву там я когда-то задавал, с ВВ. Она получилась глубиной под три метра, и длиной под десять. В ней молотилку установим, сверху перекрытие сделаем – вокруг на старых скважинах труб буровых брошенных навалом. Ну и замаскируем по возможности».

«Придется машину доставать», – Дока в голове уже составлял план работ, – «на моем мотике много не навозишь».

«На нем завтра туда смотаемся, посмотрим все на месте», – это по принципу куй железо пока горячо.

Дока и тут со мной согласился:

«Тянуть нечего, до снега бы с дробленкой разделаться».

Решение мы приняли вовремя: на крыльце загремело, Чапа завертел обрубком – идут его хорошие знакомые. И точно, появился Паша, вслед за ним пропавший Владимир. Паша без разговора поставил на стол бутылку, Владимир скромно (надо же!) нашел для себя место на диване. Я молча полез в холодильник за закуской, а Дока, оставшийся не у дел, решил напомнить одному из гостей железное правило: где ночь гуляешь, там утром и здоровье поправляешь:

«У вас в школьном коллективе мужиков нет? Не с кем похмелиться?» – это он Владимиру, проигнорировавшему вчера нашу компанию.

«Пропойцев таких, как геологи, точно нет», – нашелся Владимир, – «И потребляют напитки благородные, а не самогонку как вы!»

«Делать ее боятся, потому и не пьют», – Паша подал голос, – «а принес бы с собой бутылку – вторую бы попросили!»

«А что, от благородных напитков голова не болит?» – продолжил свое Дока.

«Может и болит, только я вчера свое дело сделал, и больше очкариков видеть не хочу. Всю плешь за вечер переели, интеллигенты хреновы!»

«Мог бы еще вчера от них сбежать», – втиснулся Паша, – «мы то как всегда – отлично посидели!»

«Не получилось», – вздохнул Владимир, – «жена заставила в школе праздник организовывать, целый день крутился с закупками, в магазинах то пусто. Да и народ другой», – обреченно махнул рукой, – «не наш точно. Каждый сам по себе, ни веселья, ни радости», – и Доке персонально, – «Вчера б еще сбежал к вам, да жена не пустила. Подрываю мол ее авторитет!»

Теперь его остальные пожалели: Паша головой покачал, я тоже но с улыбкой: что хотел то и получил, а Дока даже прискорбно вздохнул и предложил:

«Тогда давайте за стол. Хоть чуть вчерашнее для него (Владимира) наверстаем!» – сказал полную ерунду, но все его поняли и начали подбираться к столу, на котором все изыски были представлены грубым жареным мясом и самопальной самогонкой. Для присутствующих привычными и любимыми.

Как и обычно, часа два мы посидели. С разговорами по жизни, но общего характера. Паша жаловался на дела в партии, мол все, скоро конец и денег уже не платят. Владимир возмущался своим положением в школе – из геолога превратился в завхоза. Дока тоже что-то темнил о своих заработках на ремонте частного транспорта. Я же по привычке молчал, и придумывал, как бы поэтичней сообщить Владимиру, что общее незаконное производство мы с Докой решили из партии, вернее из погреба, перебазировать в другое место, где работать ему в ночную смену будет невозможно. Как он на это дело посмотрит, как отреагирует? В чем будет заключаться его участие в нашем общем деле?

Наконец я набрался наглости и предложил «поправку здоровья» кончать. Хватит, сидим уже третий час. Паше, как и обычно, этого показалось мало, и он тут же предложил желающим продолжение у себя в антисанитарии. Но предложение принято не было: Доку я раньше успел предупредить, что бы никуда не уходил, а Владимиру в подходящий момент, когда Паша не мог меня видеть, состроил зверскую рожу и показал жестом, что бы сразу же вернулся ко мне. Компаньоны по незаконной деятельности поняли меня отлично, и в итоге домой отправился только Паша, в недолгом сопровождении школьным завхозом.

«Зачем Владимир тебе нужен?» – поинтересовался Дока, как только парочка вышла за калитку бывшего огорода.

«Объяснишь ему, что производство мы перебазируем, пока не поздно».

«Не, не», – начал тот открещиваться, – «ты у нас главный – ты и объясняй!»

«Но в твоем присутствии, что бы Владимир понял: другого варианта нет».

Дока покивал головой, повздыхал. И начал помогать мне убирать стол.

Владимир вернулся через десяток минут. Заинтригованный, в ожидании новостей приятных. Пока я рассказывал ему о трепаче Шарпане, о выступлении Паши на вчерашней гулянке, на лице у него все ярче и ярче проявлялись черты сожаления, возмущения и желания набить этому болтуну морду. И когда я замолчал, задал вечный вопрос:

«Что делать будем?»

Когда я объяснил и это, возмутился окончательно:

«А я как? Обо мне вы подумали? Я же днем на работе! И ездить в степь не на чем! И прав у меня нет!»

«Пехом можно», – подлил Дока масло в огонь, – «Всего то двадцать пять км. туда, и столько же обратно!»

Владимир дернулся, замер и … на пяток секунд замолчал. Потом обиженно выдал:

«Друзья называется! Что мне теперь дочке сказать? Что институт ей не светит?»