Хамелеон на службе конфедератов

Парни в нерешительности переглянулись. Выглядело со стороны, наверное, и, правда, странно: двое парней и я, едва дохожу макушкой до их плеч.

— Предлагаю: если вы меня победите, то кросс отменяется; если выиграю я, то все бегут не двадцать, а сорок километров. Как вам ставки? — улыбнулась парням.

— А если откажемся? — осторожно спросил один из смелых.

— Все равно сорок, — обрадовала их, — Неужели вы боитесь проиграть одной, маленькой девушке? — продолжила поддевать их я.

Парни переглянулись и разошлись по разные стороны от меня. Правильная позиция, так будет сложнее наблюдать за их действиями. В теории, а для меня это была не проблема. То, что не успевала заметить боковым зрением, прекрасно компенсировал слух и звериное чутье. Парни не знали, что я хамелеон.

Они атаковали одновременно, чтобы не дать мне возможности сопротивляться. Но не учли маленького момента, я сделала шаг назад и они встретились лицом друг к другу. Точными ударами в изгиб шеи обеими руками и мои противники ухватились руками за место удара. Два удара ногой по коленкам и они рухнули на татами передо мной.

— Давно мужчины не стояли передо мной на коленях, — продолжила насмешничать.

Тот, что справа, быстро выбросил руку и ухватил меня за лодыжку, дернул на себя и повалил на татами рядом с собой. Сгруппироваться успела, но второй тоже теперь ухватил меня за ногу и руку. Хватка была крепкая, четыре мужские руки буквально распяли меня на полу.

Когда в глазах парней уже светилось торжество, я сделала фирменный прием. Мое тело начало меняться. Руки, ноги сделались тонкими, как щупальца, и я их в одно мгновение выдернула у противников из рук. Подскочила на ноги и ударом колена в нос свалила одного, второго добила пяткой в лицо. Парни упали на спины, ухватившись за носы.

— Чистая победа, — спокойно произнесла всем окружающим, — А теперь кросс, мальчики. В виде компенсации бегу с вами рядом.

— Как вы это сделали? — остальные агенты, не принимающие в борьбе участие, подошли ко мне и стали рассматривать, как паучка под микроскопом.

— Я хамелеон с планеты Хатрус, — пояснила любопытным.

— Не мутированный? — тут же уточнил кто-то из рядов.

— Чистокровный, — улыбнулась, — Лирика закончилась. Бегом!

Кросс мы тоже устроили азартный. Мое предложение, что тому, кто прибежит первым, будет на завтра отдых, было встречено довольным ревом. Парни бежали по огромному кругу тренировочной беговой полосы, которая огибала весь модуль по внешней стороне. Прозрачные стены давали ощущения полета, лишь искусственное покрытие под ногами, раскрашенное на несколько полос, было материальным напоминанием, что мы в модуле.

Парни бежали изо всех сил, стремясь сегодня заработать завтрашний отдых, борьба руками и локтями была мной пресечена в самом начале, когда сообщила, что буду начислять штрафные очки. После этого более менее мирное существование было обеспеченно, а здоровая конкуренция все взяла в свои руки.

Я бежала позади них, внимательно приглядывая за бегунами. Мне необходимо было определить на завтрашний тренировочный день, кому какие дать нагрузки. Организмы и уровни подготовки у всех были разными, потому нужно было заранее все продумать.

На последних метрах перед самым финишем, когда определилась тройка лидеров, я спокойно обогнала последних бегущих, потом прошла плотный слой середнячков и стала приближаться к лидерам, которые бежали чуть впереди. Остальные, которых только что обогнала, уже предчувствовали, что сейчас будет.

Тройка лидеров еще не подозревала сюрприза, который ожидал их с моим появлением. Догнав парней, я легко вписалась между ними и, увеличив скорость, обогнала их. Парни сначала не обратили на это внимание, а потом они тоже поднажали, хотя казалось до этого, и так бежали на пределе. И вот началась настоящая гонка. Все трое старались меня догнать, им это почти удалось. И все же я первая прошла сенсорную полосу.

Останавливаться было нельзя. Я сменила бег на ходьбу и пошла дальше по беговой полосе.

— Арифа! — догнала меня вся троица. — Кто победил?

— А что возможны варианты? — внимательно посмотрела на них, — Я, разумеется.

Молчание и глубокое недовольное сопение стало мне ответом.

Когда парни распрощались и разошлись по своим комнатам, которые им предоставили для удобства, чтобы не отвлекаться от тренировок, я вернулась в зал.

Надела на руки тренировочные перчатки и стала молотить манекен, стараясь выбить из себя злость на Эда, на себя. Я молотила со всей силы, на которую была способна. Ноги сменяли руки и снова бесконечные удары. Я старалась хоть немного затушить свое беспокойство за Эда, сердце болело за него. Ни одной весточки не передал. Я понятия не имела жив ли он?