Хаммер

Мадам «Орхидея» эту ночь провела с любимым директором, и это было хорошо, а то парни Цапа уже начинали переживать, нервничать, вдруг что-то не так пошло, из-под контроля вышло, вдруг голубки что-то заподозрили и сваливать засобирались, да еще в разных направлениях, это было бы лишним. Нет, все в порядке, все на месте. С периодичностью в два часа Груша перезванивал и докладывал обстановку в дачном поселке. Ближе к обеду его должны были сменить.

В час дня Джой вышел из машины. Время было обеденное. Рядом ни кафе, ни закусочных. Он пешком прошелся на параллельную улицу, на которой, как оказалось, выбор тоже был невелик — только небольшая закусочная в полуподвальном помещении на четыре столика. Широким ассортиментом меню не блистало, но на то, чтобы перекусить, хватило.

Достал телефон, еще раз подумал. И пока окончательно говорить пока еще было рано, но в общий чертах ситуация с Солиным была понятной: объект был несложный, полностью открытый, стрелять будет где-то у дома, может, у подъезда. Машину оставит недалеко, в соседнем дворе, завтра днем с этим определится, оружие — пожалуй, два ТТ с глушителями, вот и весь план. Можно было связному заказывать оружие, объект был несложный, да и пока будет доставлено оружие, пристреляно, дня два-три уйдет на это.

В половине пятого вечера неожиданно появился Солин, он вышел, скорее всего, раньше положенного времени, сел в машину и выехал с парковки. Джой последовал за ним. Солин немного поколесил по городу, заехал в магазин за продуктами, затем в школу. Из школы вышел через полчаса с девочкой лет семи. Это была младшая дочь Солина, поздний ребенок.

Глава тридцать третья

За Гребенками влево от основной дороги уходила второстепенная, тоже асфальтированная, но уже порядком разбитая. Места были здесь симпатичные. Холмистая окрестность, непригодная для распашки и использования под сельхозугодия, впечатляла своей целостностью и вековой нетронутостью. Каменные глыбы, обветренные временем и поросшие плешивым мхом, обнаженно выпирали из почвы, гармонично вписываясь в беспорядочный ансамбль из камня, холмов и перелесков. Дорога, как и подобает ей, вилась причудливой змейкой, то поднимаясь на пригорки, то опускаясь вниз к реке, ныряя в рощицы и лесочки, а затем опять, вырвавшись из тени мощных стареющих дубов, стремилась вверх и по холмам.

После второго моста через речку с асфальта нужно было сворачивать влево на грунтовую дорогу и, держась колеи, тащиться еще километров пять на второй, а то и первой передаче, слушая, как сухой пырей с шорохом полирует днище автомобиля. Особое беспокойство доставляли места, где дождевые потоки, пресекая грунтовку, оставляли свои высохшие рубцы-русла, преодолевать которые приходилось с замиранием сердца. Виктор Семенович пожалел о том, что забрался сюда на «ауди», в «прадо» было бы куда комфортнее, но Бориса без машины на офисе оставлять не стал.

Воробей уже и не помнил, кто показал ему это заповедное место, давно это было, еще в студенческие годы. Приезжал он сюда редко, один раз в год, а то и реже, но основательно, с обедом и ужином на открытом воздухе, с удочкой для рыбной ловли, раскладным столиком и стульями. Для компании под настроение брал с собой одну из своих подружек, но чаще бывал здесь сам, чаще таким было настроение.

Виктор Семенович внимательно всматривался в дорогу, к концу пути нужно было преодолеть последнее и особо неприятное место. Какой-то мини-родничок проторил себе дорожку через грунтовку и при этом, сколько он помнил, никогда не высыхал. Воробей остановился, вышел из машины, осмотрелся: все, как и прежде, мокрая канава за последнее время ни больше, ни меньше не стала, значит, проскочит, главное, в самой нижней точке не останавливаться, а там, слева, за пологим холмом, уже совсем рядом было и место назначения. Медленно подъехал он к ручейку, поддал газку и выскочил на пригорок, только глушаком все же зацепил о грунт. Ну, вот и все, крутой поворот, опять влево, между холмами и вниз, к берегу реки, затем правее, между дубами и кустарником шиповника, по густой, сочно-зеленой траве.

Вот и добрался. Два метра, и река. Воробей подошел к воде, запрыгнул на каменный валун, уходящий своими покатыми боками глубоко под воду, медленно повел взглядом вокруг и невольно, но логично вымолвил вслух:

— Хорошо-то как.

Было слышно, как шумит вода на порогах метрах в двухстах выше по течению, а в этом месте русло расширялось, да так, что за несколькими островами с густой и буйной растительностью противоположного берега и видно не было, только выше опять холмы с каменными глыбами-бабами на вершинах, перелески да кустарник. И вот, как обычно, стоя на камне, вспоминал, что опять не купил надувную резиновую лодку, не купил костюм для подводного плаванья, и опять не попадет на острова, и не попытается спуститься по реке сквозь пороги каменные.