Хамсин

Почему быстро? Чтобы номер не смогли определить. На это уходит обычно минута, а то и две — притом что разговор не прерывается.

Она будет ждать в десять тридцать…

Когда?

Ну да, я сам сказал, что еду двенадцатого на аукцион. Значит, в десять тридцать двенадцатого февраля. укцион начинается в десять, но, в конце концов, черт с ним!

Так, а где?

— Я знаю где — в Брайтоне, ведь они поехали туда, — сказал он вслух. — Кажется, я на верном пути.

Итак, в Брайтоне у Иосифа. Никаких общих знакомых по имени Иосиф у них нет. Тогда что это — ресторан? Бар?

Нет, в десять тридцать утра в Брайтоне открыты только кофейни. И вряд ли у них может быть такое название — «Иосиф». Это что-то другое. Театр? Тоже вряд ли. Памятник? Она назвала бы фамилию.

Может быть, назвала только имя в целях конспирации?

Но Джонатан бывал в Брайтоне множество раз, организовывал там аукционы, встречался с десятками коллекционеров. Они возили его по городу, показывали городские достопримечательности. Он ни разу не видел там памятника человеку, которого звали бы Иосиф.

Он нашел в библиотеке старый путеводитель по Брайтону и просмотрел его, обращая внимание на иллюстрации. Он не нашел в нем ни памятника, ни гостиницы с таким именем.

Отшвырнув путеводитель, он налил себе бокал испанского шерри и уселся в глубокое кресло.

Как же разгадать этот ребус?

Хоть бы библейский Иосиф что-нибудь подсказал…

Может быть, это какое-то святое место рядом с Брайтоном или…

И тут он вскочил, пролив шерри на брюки, и стал хихикать, расхаживая по комнате и даже пританцовывая.

Библейский Иосиф подсказал. Умная Роберта сообщила ему, что ему нужно приехать к десяти тридцати в церковь Святого Иосифа.

Он снова открыл путеводитель и стал искать в нем список церквей. Да, церковь Святого Иосифа в Брайтоне есть, ей четыре года назад исполнилось сто лет. И церковь эта — католическая.

А Роберта — итальянка и, значит, католичка.

Почему же она назначила встречу в католической церкви Святого Иосифа?

Господи… Ну конечно. Она выходит замуж!

Все-таки он уговорил ее выйти за него замуж. А она уговорила его венчаться в католической церкви.

У них начинается супружеская жизнь. Прекрасная совместная жизнь.

И очень опасная совместная жизнь.

Потому что, если за ним по-прежнему охотятся, то теперь они оба попадут в прорезь прицела.

54

— Ты бывал тут раньше? — спросил Герхард, разливая белое вино по бокалам.

Лобо пожал плечами:

— В семидесятые Триест был «городом плаща и кинжала» — почти как Прага. Вернее, даже больше, чем Прага. И более опасным, чем Берлин.

— Я слышал. Но тогда я был далеко отсюда.

— А мне пришлось здесь бывать раз десять.

— Вот почему ты привез меня ужинать сюда; ты все в Триесте знаешь, — улыбнулся Герхард.

— А разве не вкусно?

— Божественно! Как говорил Боккаччо, La vita può presentare doni ogni giorno (Жизнь способна приносить свои дары каждый день).

— Откуда ты так хорошо знаешь итальянский?

— Учился в Институте международных отношений в Москве. И, кстати, хорошо учился.

— Не сомневаюсь, — засмеялся Лобо. — Ты знаешь еще какой-нибудь язык? Испанский, например?

— Не скажу. А то вы вычислите мое следующее назначение.

— Такого парня, как ты, наши пасут уже лет пять.

— Неудачный комплимент, — вздохнул Герхард. — Впрочем, моя карьера скоро закончится, буду с тобой откровенен.

— Огни рампы?

— В известном смысле. Видишь ли, я женился два года назад. На художнице по имени Фридерун.

— Хорошая художница?

— На мой взгляд, она в постели много лучше, чем у мольберта… Извини за пошлость, но я влюблен в нее и ценю каждую минуту, которую провожу с ней. За исключением тех минут, которые мне приходится проводить на ее выставках. Так вот, когда у нее была в прошлом году выставка, журналисты стали расспрашивать: кто у нее муж, художник ли он, творческая ли он личность, помогает ли ей в работе. На что она сказала: «Нет, увы, нет; и потом, он часто выезжает за границу по служебным делам». Говорит, у нее вырвалось…

— Вот это номер! Не повезло тебе с женой, парень.

— Наоборот, повезло. Мне все порядком надоело. Я в этом бизнесе четырнадцать лет. Пора менять. Уйду работать в турагентство. Или агентом по маркетингу к своей жене… Ну что — к делу?

— Подожди, закажу кофе.

— Побыстрее — ресторан закрывается.

Выпив кофе, они отправились к морю. Найдя скамейку на безлюдной набережной, они закурили: Герхард — свою длинную сигарету, а Лобо — сигару.

— Вообще я курю мало, — извиняющимся тоном сказал Лобо, — но сейчас самое время затянуться… Так вот, хочу предложить тебе сделку. Ты выручаешь меня из беды, я делаю для твоей конторы что-то полезное. Без обязательств, сделка носит единовременный характер.

— Звучит заманчиво. Не спрашиваю, что тебе надо; раз ты обратился ко мне, ты знаешь, что твою просьбу я выполнить смогу. А что ты можешь сделать для меня?

Лобо ненадолго задумался.

— Контакты и биографии всех членов «Три-Альфа». И пяток агентов, которые с ней сотрудничают.