Харам Бурум

Берзин перевернул лист с изображением Вездехода и надписью о награде за его поимку. Принялся изучать донесение шпиона, внедренного красными на «Тимирязевскую».

Замаскированный под сатаниста разведчик докладывал о встрече Когтя с Вездеходом, желании последнего стать адептом Сатаны и поселиться на «Тимирязевской».

На следующем листе была изложена краткая биография Носова. Вырос на «Полежаевской». Перебрался на «Автозаводскую», где стал тем, кем был сейчас…

– Так-так…

В голубых, по-детски наивных глазах Якова вспыхнули и тут же погасли озорные искорки. Карлику, судя по всему, было некуда деваться. Он мог спрятаться от карающей длани компартии у сатанистов, заныкаться на родной «Автозаводской» или… Вернуться на историческую родину – заброшенную станцию «Полежаевскую». Что вероятнее всего? Яков написал карандашом названия трех станций, где мог появиться Вездеход, и обвел их овалом. Судя по тому, что известно о характере самого Вездехода и его копии – Гриши, прятаться на «Автозаводской» карлик не станет. Не будет он подставлять товарищей-мастеровых. Сатанисты – слишком продажные, чтобы искать у них убежище. Берзин вычеркнул две станции. Значит, «Полежаевская». Носов – спец по автономному существованию, большую часть жизни проводит в одиночных путешествиях. Нежилую, пользующуюся дурной славой станцию он сочтет лучшим местом для того, чтобы переждать бурю.

Яков поставил напротив «Полежаевской» восклицательный знак. Еще раз прошел по своим аналитическим выкладкам, сопоставляя имевшуюся в распоряжении информацию. Он не Господь Бог, может ошибиться, но гнаться за несколькими зайцами не станет. Его учили выбирать того, что пожирнее.

Теперь – комендант. Берзин хорошо знал повадки Чеслава. Тот, конечно, начнет искать Вездехода через его брата-близнеца Гришку. Ну и пусть. Гнилое дело. Узник Берилага мог поддерживать с родственничком какие-то отношения, но возможности наладить прямую связь они не имели.

– Мы пойдем другим путем, – произнес Берзин тоном Ленина, узнавшего о казни брата Александра. – Да. Другим.

Чеславу совсем не обязательно знать о том, что Вездехода разыскивают альтернативным методом. Что будет потом, не так уж и важно. Если он отыщет карлика-бродягу раньше, то сделает вид, что пытался помочь семейству Корбутов. Когда же Вездеход окажется в руках мастеров пыточных дел с «Лубянки», ЧК придется скушать этот факт, намазав его, как масло, на корку хлеба. Против лома…

Еще одна проблема – подбор самых опытных шпионов Красной Линии, а учитывая, что маленький мутант опасен, как гремучая змея, еще и самых боеспособных.

С делом вполне могли бы справиться штатные киллеры Берилага – Мартин Лацис и Гиви Габуния, да слишком эти садюги были преданы ЧК. Что ж… Придется подыскивать кого-то в кадровых резервах «Дзержинской».

Берзин перевернул лист лицевой стороной вниз, вложил его в папку и спрятал ее в самом дальнем ящике письменного стола. Закашлял, репетируя, как будет демонстрировать обострение туберкулеза в кабинете Чеслава. Получилось очень даже натурально.

Яков собрался быстро. Набросил на плечи шинель без знаков отличия, нахлобучил такую же безликую фуражку.

Как любой профессиональный разведчик, Берзин не просто старался выглядеть серой личностью. Он начинал постигать премудрости шпионажа еще в ФСБ, поэтому маскировка под середнячка-дурачка давно уже стала не вторым, а первым его лицом. Нервный же тик и постоянное покашливание окончательно вводили в заблуждение тех, кто не знал, кем был Яков на самом деле.

А на самом деле он профессионально владел любым видом оружия – от простого ножа до гранатомета, стрелял из двух рук и был обучен технике секретного фээсбешного рукопашного боя.

Берзин вышел на платформу, окинул взглядом ряды клеток. Наступило время обеда. Узники-раздатчики подкатывали тележки с судками защитного цвета, которые были наполнены объедками, доставленными в Берилаг с других станций Красной Линии. Баланду разливали в жестяные миски, которые моментально выхватывали у раздатчиков тянущиеся из клеток худые руки узников.

Яков поискал взглядом дежурного офицера, подошел к нему.

– А где Боханов?

– Так он свое отдежурил, товарищ Берзин. Отдыхает.

– На том свете отдыхать будем!

Берзин сменил курс и пошел в торец станции, где располагались небольшие, но отдельные и вполне комфортные подсобки для комсостава Берилага.

Без стука распахнул дверь бохановского жилища. Дмитрий спал. Причем на столике у кровати стояла наполовину пустая бутылка сивухи. Гость без приглашения уселся на кровать, толкнул спящего.

– Эй, просыпайся!

– Что? – Боханов приподнялся, затряс головой, пытаясь прогнать сон. – Товарищ Берзин? Что случилось?

– С каких это пор ты пить начал? Раньше этой привычки за тобой не замечалось.

– Нервы. – Дмитрий сел, принялся натягивать сапоги. – Бессонница замучила, а как усну, разная мерзость снится…