Харря Поттный и Чвакальное Чмошище

Поттный хотел рассказать об Архитекторе, но, подумав, счёл это излишним.

Приоткрыв дверь и убедившись, что трупы разбежались, ребята бросились к дыре в стене и очутились в комнате с видом на задницу Сфинкса. Зверь, кстати, снова лежал. Скорее всего, хренблин пробедокурил мимо.

Миновав несколько огромных анфилад, лестниц и полупещерных коридоров, совершенно уставшие дети сели отдохнуть.

- Наверняка сейчас уже ночь, - Фригидель зевнула.

- Да, шестая ночь с того момента, когда я слопал эту чёртову Шаурму, - согласился Поттный. - Пургений у меня. Теперь бы найти Глотожралище…

В его животе ухнуло и стихло.

- Ничего, завтра найдём, - продемонстрировала уверенность Молли. - А сейчас предлагаю смежить веки и отдаться Морфею. По любому.

Девочка закрыла глаза и тут же засопела. Харря выгреб из рюкзака спальный мешок, раскатал его и мягко подтолкнул на него сидящую Молли. Она съехала и уютно свернулась калачиком на мягком.

Поттный поглядел на стену и присвистнул. Здесь была кладовая надписей.

"Мы выжжем слово "мир" на пятках милитаристов! Партия ортодоксального пацифизма", - обещала самая большая.

- Ба! Да тут стихи Железного Дровосека! - вскрикнул Харря, рискуя разбудить спутницу. -"Не ржавею, не скриплю, не плачу…" Вот реальный поэт…

Потом Харря восхитился хокку древнего японского поэта Чу Ковскидзуки:

Храбр и напорист

мелкий самец комара:

фонарик в руке!

Улыбку вызвало двустишье:

Скажи-ка дядя! А не много ль

Я взял яиц на гоголь-моголь?:

И ниже: "Здесь был Миша Л."

Мальчик удивился, сколь странными дорогами идут разные люди, устроился рядом с Молли и задремал…

Харря положил еле живую Молли Фригидель на каменный пол подземелья. Джеймс и Горбби топтались рядом, держа какие-то каменные чурки, называемые ключами стихий.

В подземелье, образуя квадрат, торчали четыре гранитные тумбы, на которые нужно было установить чурки, чтобы пробудить элементы-стихии, чтобы активизировать пятый элемент, которым являлась Молли, чтобы ожило Оружие Мира и Добра, чтобы навалять по первое число Мировому Злу в форме живой чёрной планеты, приближающейся к Земле-матушке.

Всё это было слишком сложно для Харри Поттного.

Но времени оставалось мало. Он выхватил одну чурку из рук Джеймса и кинулся к ближайшей тумбе. Символ, выбитый на чурке (три волны) совпал с высеченным на лафете. Харря вставил ключ в паз. Его примеру последовали Барахлоу и Горбби.

Четыре чурки стояли на местах, но ничего не происходило. Харря подбежал к девочке:

- Молли, как возбудить стихии?

- Отлезь противный, - простонала Фригидель. - Я в печали.

Поттный беспомощно заозирался.

- Мы пропадём, нам капец! - заверещал эльф, мотая в истерике головой.

- Киса, не хлопайте себя ушами по щекам, - произнёс Харря, но из чурки, покоившейся рядом с Горбби, вылезли маленькие фигнюшечки. - А нет, хлопайте-хлопайте!

Сквозняк от ушей Горбби попадал на ключ, отпирая стихию воздуха.

Дальше пошло легче: вода, огонь, земля… Над чурками бушевало по маленькому фейерверку. Настал черёд пятого элемента.

- Действуй, Молли! - воззвал Харря, тормоша подругу.

- А на кой? - вяло повела бровью Фригидель. - Тут у вас туманы и дожди, тут у вас холодные рассветы… Война вот тоже… Мир, каким мы его знали, пришёл к концу. И чёрт с ним, Харря. А ну всё в кочерыгу!

- Молли, как ты можешь такое говорить? - Харря почти заплакал. - Как прекрасен этот мир, посмотри!… Я вообще недавно узнал, что у меня есть огромная семья: и травинка, и лесок, в поле каждый колосок, речка, небо голубое… Молли, это всё моё! Родное, Молли!… Это Родина моя, слышишь?… Всех люблю на свете я!…

- Душевно сказал, Харря, только поздно уже. Я, словно бабочка, к огню летела так неосторожно, эх!… Как холодно… Живите, живите все! Вам надо жить, а мне надо… умереть… Я ни на кого не жалуюсь, ни на кого не обижаюсь… Вы все очень хорошие люди… я вас всех… всех люблю.

Молли откинула голову. А Харря повторял вновь и вновь:

- Не умирай, любовь… Не умирай, любовь… Не умирай, любовь…

Потом над ним нависла тёмная тень неумолимо приближающейся чёрной планеты, и за секунду до того, как она должна была раздавить Поттного в плюшку, он, по сложившемуся обычаю, проснулся.

ХI

Да, это плохие люди, Бамбино.

Но у них могут быть дети,

которые любят цирк.

"Поросёнок Фунтик".

Большой Брат бесцельно топал по Обиталищу, стуча костылями по граниту, пока перед его головозадницей раздался хлопок, и в воздухе появилось остроносое лицо министра Хитруса.

- Ваше Всемогущество, - обратился Хитрус к Лорду Тьмы. - Вашему вниманию предлагается магическая карта, на которой виден Харря Поттный и чётко прослеживается путь к нему.

- Телепортируй, мой верный слуга! - распорядился Большой Брат, протягивая ладонь.

На неё тут же мягко упал свиток, украденный Штурмфогелем.

- Ты единственный принёс нам пользу. Когда всё закончится, ты будешь награждён, - пообещал министру Лорд.