Хаус и философия

Подобные пассажи помогают нам узнать о Холмсе кое-что важное. Он может неверно трактовать понятие дедукции, отрицать собственные ошибки и недооценивать роль догадок, но его описание «ретроспективных рассуждений» звучит до странного знакомо и раскрывает суть основанного на догадках умозаключения. Мы начинаем с результата в настоящем, со следствия, и движемся назад, в прошлое, в поисках причины. Мы часто ошибаемся, поскольку множество причин могут привести к одному и тому же результату, и найти единственно верную методом дедукции невозможно. Приходится предполагать, и это предположение достигается именно описанным Холмсом способом.

Классическая версия «ретроспективного рассуждения» была разработана американским философом и родоначальником прагматизма Чарльзом Пирсом (1839–1914), который назвал ее «абдукцией»^{14} и определил, в отличие от Холмса, именно как логику догадки: «Абдукция есть, в конечном счете, не что иное как построение гипотез».[55] Абдукция в действии выглядит так:

Наблюдается невероятный факт С.

Но если А истинно, С было бы чем-то само собой разумеющимся.

Следовательно, есть основания полагать, что А истинно.[56]

Процесс абдукции состоит из трех этапов: результат — причина объяснение. Первый этап сюрприз, аномалия. Аномалии топливо для медицины, или, словами Хауса, «врачи обожают аномалии» («Принятие»).[57] Столкнувшись с аномалией, Хаус пытается найти ее причину, руководствуясь правилом, которое представило бы эту аномалию чем-то очевидным и естественным. Занимаясь ретроспективными рассуждениями, Хаус выбирает наиболее вероятную причину (второй этап) и назначает анализы, чтобы увидеть, прав ли он. Опять же, это только догадка, предположение, и Хаус может ошибаться. Но даже если так, он, по крайней мере, получает новую информацию и, вооруженный новой гипотезой (третий этап), может переходить к новой абдукции.

С точки зрения логики абдукция — недостоверный метод, и значит нельзя с уверенностью утверждать, что вывод будет истинным, даже если истинны предпосылки. Например, мы можем начать с неожиданного результата и сформулировать отличное правило, объясняющее этот результат, но с тем же успехом можем и ошибиться. Вывод никогда не будет с неизбежностью следовать из посылок, более того выводов может быть несколько. Но абдукция и не обещает единственно правильного заключения. Все, что она дает, — это правдоподобная гипотеза, объясняющая, что могло бы быть причиной какого-то факта. Как метод исследования реальности, абдукция чуть надежнее гадания на кофейной гуще.

Хаусовские абдукции

Во многих эпизодах Хаус имеет дело с двумя медицинскими казусами: один — на амбулаторном приеме; второй, вокруг которого строится эпизод, выбран за его сложность. Эти два типа случаев соответствуют двум типам абдукции, как их определяет Умберто Эко: сверхкодированной и недокодированной^{15}.[58] Пациенты, являющиеся в клинику без предварительной записи, требуют сверхкодированных абдукций — их случаи банальны и безынтересны. Пациент еще не успел удивиться, что его кожа оранжевого цвета, а Хаус уже знает почему. И знает не только это, как выясняется из их диалога в пилотном эпизоде:

Хаус. К сожалению, у вас более серьезная проблема. У вашей жены роман.

Оранжевый пациент. Что?

Хаус. Вы, оранжевый, кретин! Ладно бы, если вы этого не заметили. Но если ваша жена не заметила, что ее муж поменял окраску, значит, ей все равно. Кстати, вы случайно не потребляете огромное количество моркови и мегадозы витаминов?

(Пациент кивает.) Морковь делает вас желтым, ниацин делает вас красным. Смешайте краски и получите результат. И найдите хорошего адвоката.

Хаус начинает с первого результата: у человека оранжевая кожа. Если человек в огромных количествах поглощает морковку и поливитамины, его кожа окрасится в оранжевый цвет. Но никто не сказал человеку, что он поменял цвет кожи, а ведь он носит обручальное кольцо. Если бы у его жены был роман, это объяснило бы отсутствие интереса к мужу, — и в дальнейшем мы узнаем, что Хаус был прав.