Хэйвуд. Запретный лес

Лесли жалобно скулила, подобно раненому щенку. Её всхлипы эхом ударялись о стенки раковины. Она устала. Ей хотелось исчезнуть. Испариться навсегда, чтобы никогда не чувствовать боли, обид. Чтобы никогда не проливать слёз над погибшим телом дорогого и любимого мага. Чтобы никогда не страдать. Иметь маленькую хижину у речки, и чтобы рядом у камина жадно дышала собака. Вместе они были бы огорождены от всей этой ненависти, что несут в себе окружающие.

И когда рыдания стали чуть тише, а горло перестало передрагивать, она решилась взглянуть на своё отражение в зеркале. Но вместо расплаканного и опухшего лица она увидела такой любимый и потерянный образ молодого мага. Такого живого и целого. Невридимого.

Воспоминания нахлынули с новой силой, истезая ещё сильнее хрустальную душу нежной леди. Новая волна захлестнула девушку, как цунами.

Она, роняя слёзы, бежит через весь лес, где никогда до этого не была. Он же бежит за ней, извиняясь. Всё перед лицом плывёт от пелены слёз, поэтому совсем скоро она спотыкается и падает, содрав коленки в кровь, совсем не как в детстве от салок. Совсем не так. Взявшись ладонью за почву, чтобы встать, леди чувствует под ладошкой лишь чей-то мех…

Глава 3. ВОЛЧЬИ ЧАРЫ.

Март 2001 года.

Полное уединение с природой. Под ногами шуршала листва, шум веток, бьющихся друг об друга дополнял истинную картину благоухания природы. Лунный свет, еле пробирающийся сквозь густую листву деревьев, немного освещал путь. Томное дыхание прерывало скопившуюся тишину между двумя девушками.

– Скорее! – торопила высокая девушка со светлыми волосами свою подругу. Она ловко пробиралась через заросли диких растений, которые жадно хватали за ноги, отвергая их присутствие в Запретном Лесу.

– Анастасия, может… Всё-таки, не стоит? – жалобно проскулила Эвелин, освещая себе путь волшебной палочкой. Ей не нравилась затея гулять после полудня в Запретном Лесу. Нападений стало значительно меньше, но это не означало, что теперь Лес безопасен. Не зря Лес звался Запретным ещё с незапамятных времен. – Здесь ведь много диких и опасных существ…

– Ни одно живое существо в Хэйвуде тебя не тронет, если твоя душа чиста, ясно?

– Откуда ты это знаешь? – сердце в груди у Эвелин сжалось. Они всё глубже пробирались в самые дебри, гущи Леса. Леса, в котором умерли не одни десятки волшебников.

– Я должна тебе это показать, Эви. Понимаешь? – с надеждой взглянула она через своё плечо на подругу. – Не бойся. Тебе понравится! – Улыбнулась девушка, отчего Эвелин стало не по себе.

– Что ты пытаешься мне показать? Объясни! – нервничала Эви. Её волосы то и дело застревали на ветках, пока короткие волосы её подруги легким порывом ветра всего лишь расскачивались у основания лебединой шеи. При лунном свете пшеничные волосы казались ещё более светлыми, чем прежде.

– Потерпи, мы почти пришли, – сделанные долгими веками тропы давно исчезли, и девушкам приходилось пробираться сквозь дикие дебри и заросли, которые то и дело наровили зацепиться им в ноги, подобно пиявкам, обитавшим в Красном Озере, и сорвать лоскутки от одежды. Заклинания отцепления от себя растительности работали всё слабее по мере приближения вглубь Леса.

Эвелин помнилось, что совсем в недавние времена, когда она ещё училась в школе и никуда ещё не уехала, ей и другим детям запрещалось находиться в близи Красного Озера, где обитали самые необыкновенные водные существа, заставляющие сердце остановиться от их небывалой красоты. Тогда Красное Озеро было намного опаснее Запретного Леса, куда раньше разрешалось гулять малым детям.

– Если с нами что-нибудь случится…

– Не случится, – отчеканила Анастасия злобно. Её уже начинало откровенно раздражать беспрерывное щебетание леди. Эвелин вдруг остановившись, задумалась. В её глазах блеснули слёзы в лунном свете.

– Если я умру, то Эверет не переживёт. Он ведь тоже умрёт! О, Норны! Эверет, мой милый, – На глаза девушки мгновенно выступили слёзы, скоропостижно скатываясь по обветренным щекам.

Вечными терзаниями Мечей и Щитов были переживания друг за друга. Никто не поступал эгоистично. Всем хотелось выжить лишь для того, чтобы спасти родственную душу.

Больше Эвелин не произносила ни единого слова, продолжая идти, ведь обратной дороги не помнила. Она слишком боялась умереть, ведь следом за ней тут же погиб бы и её жених. Норны бы на вряд ли пощадили Эверета, совершив единственную милость за всё свое существование.

Эвелин казалось, что хуже смерти нет ничего. Ведь, что это за явление смерть без наслаждения воздухом, без созерцания солнца и луны, без любви…

Жизнь. Как мало букв, но как много смысла. Жизнь главная ценность мира. Её надо беречь, а так же наслаждаться. Эвелин поступала крайне безрассудно, шествуя сквозь растительность Хэйвуда за своей знакомой в ночь полнолуния. И хоть Анастасия и была дочерью стража деревни Хэйвуд, это не означало, что у девушки имелась ума палата.