Хэйвуд. Запретный лес

Постепенно изображение начало становится ярче и чётче, а разум яснее. Теперь перед её глазами был узорчатый потолок в комнате отдыха. Она не дошла до спальни. Лесли упала в обморок. Такое случалось и раньше, но леди привыкла к странностям своего организма. Ей было наплевать на своё здоровье, а потому она не обращалась за помощью к целителям. Любое свободное время девушка посвещала мыслям о молодом маге, погибшем ради неё, а не своему здоровью, что могло привести к ужасным последствиям.

Причислив обморок к очередному переутомлению, леди резко встала. Глаза снова потемнело, а голова загружилась. Было чувство неприятной невесомости. Через несколько секунд она, переждав головокружение, продолжила путь. За спиной слышался протяжный звонкий смех. Что-то попало в её хрупкую спину. Это был черновик, свернутый мимоходом в клубок. Лесли привыкла к такому отношению. И свёрток это одно из самых безобидных, что могло прилететь в её сторону.

Из-за травли она начала смотреть на остальных совершенно с другой стороны. С тех пор леди стала не переносить чужой смех, он был для неё противен. От Лесли отреклись все друзья после того кошмарного дня. У неё не осталось друзей. Да и правильно было бы сказать, что у Лесли и не было никогда друзей, ведь если бы они были, то поддержали девушку, протянули руку помощи, утешили, как настоящие друзья. Прошли бы сквозь все невзгоды вместе, плечом к плечу.

Пройдя всю комнату, она открыла дверь и поднялась по винтовой лестнице, серебренные перила которой были украшены тонкой резьбой с изображением роз и змей. Поднимаясь, она наткнулась на девушку с расстрепанными волосами, которые при лунном свете, попадающим из маленького окошка, отливали бронзой. Она была без очков и не сразу догадалась с кем столкнулась.

– Лесли? – тихо спросила она, прищурившись. Лаванда была в розовой пижаме.

Маврина не удостоила её вниманием. Она убежала прочь вверх. В спальню. Прочь ото всех, кто её ненавидел и презирал.

На следующий день Лесли не мучили никакие припадки, никаких кошмаров, вследствие чего и крепкий сон. Никакие страшные воспоминания не терзали её душу во сне. Можно было подумать, что её наконец отпустила то, что держало тяжёлым грузом на дне, не давая вздохнуть.

Лесли заметила некоторые перемены и не могла не порадоваться этому. И даже урок нумерологии не мог её заставить испортить настроение. Потом выяснилось, что урок был отменен, а в качестве замены поставили заклинания, которые преподавал профессор Бланчефлеер.

Он же был известен по всей школе благодаря своему заклятию слипания языка к небу при его оскорблении за спиной. К сожалению, Лесли и ещё многие другие, не знали как можно было бы наложить это заклятие и им. К сожалению, этому могли научить только ближе к седьмому курсу. Леди с радостью наложила бы себе такое. Ей давно осточертело слышать оскорбления и за спиной, и перед лицом.

– Итак, сегодня мы изучим Щитовые чары… – Старый профессор Бланчефлеер не успел начать урок, как Лаванда подняла руку.

– Извините, кхм, а где профессор Маралин? – произнесла тонким голоском девушка.

– Он ненадолго… – послышался хриплый голос мужчины. – Кхе-кхе, – К удивлению для учеников, куратор их факультета был взволнован. Это было совершенно непохоже на Айка. Он не знал, как объясниться. – Приболел. Но вас это не должно более волновать! – нежданно погрубел мужчина. – Приступим к уроку, с вашего позваления, мисс Мерседес, – преподаватель одарил ту каменным оскалом. Мгновенно лик его стал грозным, девушка задала запретный вопрос. – Щитовые чары – это один из важных разделов заклинаний. Вот вы, мистер Фокс, ответьте : что вы сделаете, если в вас запустят прокурцусом?

– Выставлю перед собой своего Щита! – отчеканил тот. Все понимали, что Фокс шутит. Все, кроме профессора. Не смеялись лишь некоторые.

– Что ж, это был бы самый безрассудный и, извиняюсь за выражение, глупый поступок, – ученики вновь рассмеялись. Белые волосы, пару прядей из которых небрежно спадали, были закреплены на затылке пучком. Худое и довольно морщинистое лицо оставалось непоколебимым.

Профессор сохранял каменный вид и хотел получить от учеников только одного – послушания. Ведь как говорил сам директор Аластер : «Всё, чего мы требуем от вас это – послушания, а за послушанием последуют и добровольные познания».

Преподаватель казался старым магом для всех, но какого было узнать ученикам о том, что его женой была первая красавица Хэйвуда – Айрис Хесенберг. Она была моложе его в три раза, но любви покорны все возрасты. Профессор Бланчефлеер знал об этом не по наслышке.

После объяснения теории все приступили к практике. Надо было работать в парах. Когда все встали напротив друг друга, разбившись по парам, узналось, что остались лишь Лесли и Регата Мэлори. Странно, но на горизонте не было видно Лаванды, которая вертелась бы под ногами у Лесли. Оказалось, что Мерседес стояла в паре с Эридой Капеллой и не обращала внимания на Лесли, или же пыталась не обращать.