Хексенхаммер

Механик встал и развел руки в стороны. Оранжевый комбинезон исчез. Теперь на Повелителе Салона был комбинезон пилота «Формулы-1». Выглядел толстяк комично, но выражение серого лица с пылающими красным глазами не вызывал желания смеяться над Механиком.

Через мгновение я уже стоял рядом с желтой «тойотой». Гаврилыч тоже телепортировался, но в отличие от меня ничуть этому не удивился.

– В этом мире, возможно все, чего пожелает Механик…

– А куда он сам подевался?

В ответ на мой вопрос раздался гул, схожий с тем, что издает самолет, преодолевающий звуковой барьер и из воздуха соткался каплевидный гоночный болид, за рулем которого восседал Механик. На корпусе и колесах машины, больше похожей на ракету, вспыхивали и гасли искры электрических разрядов.

– Чтобы никто не посмел обвинять меня в нечестной игре, я выбрал самую простую тачку, – сообщил Механик. – Но, вижу, что ваша колымага совсем на ладан дышит… И вы собираетесь со мной соревноваться? Гм. Могу дать фору.

– Нам не понадобится фора! – отрезал Гаврилыч, забираясь в «тойоту». – Много текста, Механик. Хватит трепаться. Гонка так гонка.

– Будь по-твоему, пьянчуга. Стартуем по моему сигналу.

Едва я успел занять водительское место и запустить двигатель, как в руке Механика появилось нечто среднее между кремневым дуэльным пистолетом и ракетницей. Раздался громкий хлопок, из ствола вырвался яркий, как вспышка магния, сноп белого пламени. Он ослепил меня. На доли секунды показалось, что я вижу стены своего гаража и запертые ворота. А потом… «Тойота» совалась с места и стремительно понеслась вперед.

– Просто держи руль. Машина все сделает сама.

Голос Гаврилыча вернул меня в реальность, если можно было назвать реальностью то, что со мной происходило. Машина неслась по кольцу, вслед за болидом Механика, летевшим впереди. Какое-то время мне казалось, что мы безнадежно отстаем. Я взглянул на Гаврилыча. Он безмятежно улыбался.

– Сейчас, Михайлович, сейчас мы его…

Ровное гудение двигателя «тойоты» сделалось громче. Руль под моими руками завибрировал.

Мы нагнали болид Механика. Поравнялись с ним. И тут… Не было никакого болида. На колеснице, запряженной тройкой вороных лошадей, сжимая в руках поводья, сидел карлик в островерхой колдовской шляпе и черной развевающейся мантии. Когда «тойота» проносилась мимо адской колесницы, Механик повернул к нам голову. Вместо комичного толстяка на нас смотрел старик с крючковатым носом и длинной, седой бородой. Синие тонкие его губы кривила судорога ненависти. От прежнего Механика осталась только серая, испещренная паутиной трещин кожа лица, да пылающие, как красные уголья, глаза.

– Он сдувается! – завопил Гаврилыч. – Старый черт не сможет нас обогнать!

Последним, что я увидел перед тем, как колесница осталась позади, были языки огня, вырывающиеся из оскаленных пастей дьявольских лошадей.

До места, откуда мы стартовали, оставалось каких-то сто метров, когда Гаврилыч приказал не терпящим возражений тоном:

– Все. Серега. Когда затормозишь, сразу выпрыгивай из машины.

– Зачем?

– Затем, что он не никогда не признает своего поражения. Дальше вступаю в игру я!

Мне осталось лишь повиноваться. Достигнув финиша, я до упора надавил педаль тормоза. Протестующе завизжали шины. «Короллу» развернуло поперек дороги и я выбрался из салона.

Колесница Механика, вновь превратившаяся в гоночный болид, добралась до финиша через несколько секунд. Теперь на его корпусе уже не вспыхивали искры, а сам пилот, превратившийся из злобного карлика в толстяка с внешностью циркового клоуна, заметно постарел. Пухлые щеки Механика сделались дряблыми, кожа лица была уже не серой, а почти черной. Из уголков глаз змеились и стекали по щекам ручейки крови. Механик раскрыл рот, собираясь что-то сказать, но Гаврилыч не позволил ему произнести речь.

Желтая «тойота» сорвалась с места и врезалась в болид, отбросив его к краю дороги. Механик лихорадочно вертел руль. Колеса болида бешено вращались. Гаврилыч сдал назад и вновь пошел на таран.

– Тебе привет от Нины!

«Королла» с лязгом ударила в бок болида. Передние колеса адского автомобиля повисли над огненной бездной. Гул двигателя «тойоты» перешел в вой. Перед тем, как рухнуть вниз вместе с болидом, Механик выкрикнул что-то нечленораздельное.

Гаврилычу не удалось удержать «тойоту» на дороге. Автомобиль по инерции оказался на краю. Какое-то время раскачивался, балансируя. Перед тем, как «тойота» исчезла из поля зрения, я увидел лицо Гаврилыча. Он по-прежнему улыбался.

Когда все стихло, я подошел к краю дороги. Танцующих языков пламени больше не было. Вместо них я увидел ровную разграфленную бетонными плитами площадь. Там стояли двое. Помолодевший на двадцать лет Гаврилыч и молодая женщина. Его жена. Нина. Мастер помахал мне рукой.

– Пока, Серега! Я остаюсь!

Мне осталось лишь помахать ответ. Фигуры внизу сделались прозрачными и растворились в воздухе. Я остался один. Пересек дорогу. Клетки исчезли. Пропали люди. Не было больше груд запасных частей и автомобилей. Мастерские Механика прекратили свое существование, а рабы получили вольную.