Хичкок. Ужас, порожденный «Психо»

Стефано понимал, что занять воображение Хичкока можно было путем концептуализации и вербализации истории в виде визуальных образов. Согласно Стефано, «он совсем не интересовался героями и их мотивациями. Это была работа сценариста. Если я говорил, что хочу, чтобы девушка была в отчаянии, он обычно отвечал: «Прекрасно, прекрасно». Но когда я сказал: «Хочу, чтобы в самом начале фильма над городом появился вертолет, который потом направится прямо к обветшалой гостинице, где Мэрион ужинает с Сэмом», он произнес: «Камера заглянет прямо в окно!» Такие вещи побуждали его к творчеству».

Предоставленный самому себе в преодолении трудностей структуры и характера, Стефано ощутил, насколько свобода обезоруживает и радует. «Я работал на уровне создания характеров, что, возможно, было неслыханно для фильма ужасов. Фактически мне казалось, что я пишу сценарий фильма про Мэрион, а не про Нормана. Я видел, как Мэрион годами работает на скучной работе, среди неприятных и невзрачных людей. Она влюблена в человека, но их свадьба невозможна из-за отсутствия денег. Самое замечательное в Мэрион было то, что она никогда не перестает думать: «Справлюсь ли я со всем этим когда-нибудь?». Это очень похоже на ситуацию, когда кто-то изображает сумасшедшего, не являясь сумасшедшим на самом деле. Когда мы добрались до сцен в мотеле, для меня все изменилось. С того момента мы приступили к манипуляциям высочайшего порядка. Главное было измучить зрителя. Поскольку в прежних работах Хичкока не было ничего похожего на «Психо», я приступил к написанию сцен с удивительной и невероятной свободой».

В других деталях построения сцен Хичкок был совершенно точен. «Мы отрабатывали в сценарии сцену за сценой, — вспоминал Стефано. — Он был чрезвычайно опытен в таких технических деталях, как, например, поездка девушки в автомобиле. Он обычно говорил, что «надо бы показать, что она захватила с собой важные бумаги, когда вернулась домой, чтобы собраться в дорогу, — розовое белье и все такое». Хичкок не любил, когда зритель задает вопросы. Он считал, что надо уметь предвидеть, о чем собирается спросить зритель, и давать ответ на этот вопрос как можно скорее».

Чтобы убедиться в том, что Стефано точен в деталях, Хичкок даже нанял голливудского сыщика в качестве технического консультанта. Сценариста также заставили наблюдать манеру поведения продавца подержанных автомобилей Ральфа Аутрайта с бульвара Уилшир в Санта-Монике. Стефано были предоставлены данные по каждому сюжету сценария, от топографической карты трассы 99 (включая названия, адреса и цены на номера каждого мотеля) вплоть до детального описания контор и внешнего облика продавцов недвижимости; от информации о дорожно-транспортных происшествиях и помешательствах на основе эдипова комплекса до сведений из области любительской таксидермии.

Стефано быстро обнаружил, что никакой поворот сюжета так не забавлял Хичкока, как покадровая разработка сцен убийства. Сценарист вспоминает, какое удовольствие испытывал режиссер от сцены гибели почти в начале фильма привлекательной для зрителя героини в исполнении кинозвезды. «Дольше всего мы обсуждали план сцены убийства в душе, — вспоминал Стефано. — Мы оба хотели точно знать, что получится на пленке. Помню, как, сидя на диване в его офисе в студии «Парамаунт», мы подробно обсуждали детали сцены убийства. Он встал из-за стола, подошел ко мне и сказал: «Вы будете камерой. Теперь мы сделаем так, чтобы она не просто лежала на полу ванной. Мы покажем, как убийца поднимает шторку в душе…» И Хичкок сыграл каждое движение, каждый жест, каждый нюанс, заворачивая труп в эту занавеску. Вдруг у него за спиной распахнулась дверь офиса, и вошла его жена Альма, появлявшаяся на студии крайне редко. Мы с Хичкоком вскрикнули: «Аааааааааа!». В тот момент шок от ее вторжения был настолько сильным, что потом мы хохотали минут пять!»

В конце второй недели обсуждения сценария Хичкок безо всяких объяснений удалился от мира. «У меня было такое чувство, что это проверка моего сценария», — вспоминал Стефано, усмехаясь. «Он спросил: «Почему вы не начинаете писать сцену встречи девушки с ее любовником в отеле «Феникс»?» Пришлось написать эту сцену, как раз до момента, когда она выходит из номера отеля. Когда Хичкок вернулся, я вручил ему страницы и мы продолжили разговор. На следующий день он сказал: «Альме понравилось». Он никогда не говорил, что понравилось ему, но он как бы давал мне понять, что если бы ему не нравилось, то встреча просто не состоялась бы».