Читаем Химия смерти полностью

«Как только переговорю с полицией, – решил я, – сразу вызову ветеринара». Я вынул свой мобильник, однако сигнал не проходил. Прием в районе Манхэма всегда отличался капризностью, и сотовые телефоны чаще всего работали непредсказуемо. Подальше отойдя от выгона, я увидел, как зашевелился антенный индикатор. Я уже собирался набрать номер, как заметил небольшое темное пятно, полускрытое за ржавым плугом. С растущей тревогой, чувствуя странную уверенность, будто знаю, что это такое, я приблизился.

В сухой траве лежала мертвая Бесс, шотландская овчарка Салли Палмер. Труп казался крошечным, шерсть спутана и засыпана пылью. Ладонью я разогнал поднявшийся рой мух, решивших обследовать мое собственное, не столь гнилое, мясо, после чего пошел прочь. Успев, кстати, обратить внимание, что собачья шея почти полностью перерублена.

Жара вдруг стала просто адской. Ноги сами несли меня к «лендроверу», пока я боролся с искушением плюнуть на все и уехать. Вместо этого, не дойдя до машины, я принялся набирать номер полиции. В ожидании ответа я тупо смотрел на далекое темно-зеленое пятно леса, откуда так недавно приехал.

«Опять? Здесь? Сколько же можно?!»

Из ступора меня вывел металлический голос, раздавшийся в трубке. Я повернулся спиной и к лесу, и к дому.

– Хочу заявить о пропавшем человеке, – сказал я.

* * *

Инспектор полиции оказался коренастым и плотным, как боксер, мужчиной по фамилии Маккензи, на год-два постарше меня. В глаза бросились его ненормально широкие плечи, в сравнении с которыми нижняя часть тела выглядела непропорционально: короткие ноги, заканчивавшиеся до нелепости изящными ступнями. Его можно было бы принять за рисованного культуриста из мультфильма, если бы не расплывшийся живот и угрожающая аура взвинченной раздражительности, заставлявшая воспринимать этого человека исключительно серьезно.

Я поджидал возле своей машины, пока Маккензи и его напарник-сержант, одетый в штатское, ходили смотреть на собаку. Глядя на их неторопливую походку, можно было решить, что они никуда не спешат, что им чуть ли не все равно. Но то обстоятельство, что вместо обычных полицейских сюда приехал старший следователь по особым делам, говорило само за себя.

Отправив сержанта осматривать комнаты, инспектор подошел ко мне.

– Объясните еще раз, почему вы сюда заехали.

От него пахло одеколоном, потом и – чуть заметно – мятой. Багровая от загара лысина пламенела сквозь редеющие рыжие волосы, но если Маккензи и испытывал дискомфорт, стоя под палящим солнцем, то виду не подавал.

– Был рядом. Думал, зайду, навещу.

– Светский визит, значит?

– Просто хотел убедиться, что у нее все в порядке.

Я не собирался вмешивать сюда Линду Йейтс без особой необходимости. Раз я ее доктор, то обязан считать все, что она мне говорит, врачебной тайной. К тому же, думал я, полицию вряд ли интересует, что и кому снится. Мне бы самому следовало попроще отнестись к вещему сну Линды. Если не считать, что Салли – как ни странно – и впрямь не оказалось дома.

– Когда вы в последний раз видели мисс Палмер? – спросил Маккензи.

Я прикинул время.

– Пару недель как не встречал.

– Поточнее можете сказать?

– Помню, что видел ее в пабе, на летнем барбекю, недели две назад. Она туда заходила.

– С вами?

– Нет. Но мы поговорили.

Очень коротко: «Привет, как дела?» – «Нормально. Ну пока». Бессмыслица, в сущности. А ведь, наверное, то был последний наш разговор. Если, конечно, предположить худшее. Впрочем, сомнений у меня уже не оставалось.

– Прошло, значит, две недели, и сегодня вы вдруг решили объявиться?

– Я просто услышал, что нашли чей-то труп. И захотел проверить, все ли у нее в порядке...

– Что вас заставляет думать, что труп женский?

– Ничего не заставляет. Так, подумал, не проведать ли...

– В каких вы с ней отношениях?

– Ну... скажем, друзья.

– Близкие?

– Да нет.

– Спите с ней?

– Нет.

– Спали?

Я хотел было сказать, что это не его дело. Но такова его работа. В подобных ситуациях тайна личной жизни не столь уж важна. Это я знал хорошо.

– Нет.

Мы молча смотрели друг другу в глаза, затем Маккензи вынул из кармана коробочку с мятными лепешками и, не торопясь, положил одну в рот. Я обратил внимание, что у него на шее сидит подозрительной формы родинка.

Маккензи сунул коробочку обратно, так и не предложив мне ни одной конфетки.

– Итак, интимных отношений у вас не было? Просто хорошие друзья, я так понял?

– Знакомы были, и все.

– И тем не менее вы сочли нужным проверить, в порядке ли она. Причем только вы, больше никто.

– Она живет здесь совсем одна. Вдали от людей даже по местным меркам.

– Почему не позвонили?

Здесь я смешался.

– Даже в голову не пришло...

– У нее есть мобильный телефон?

Я сказал, что есть.

– Номер знаете?

Номер Салли был записан у меня в мобильнике. Я стал прокручивать список, заранее зная, что именно он собирается спросить. Надо быть дураком, чтобы не додуматься самому...

– Вызывать? – предложил я, опережая инспектора.

– Валяйте.

В ожидании ответа он буравил меня взглядом. И что мне сказать Салли, если она подойдет к телефону?.. Хотя, если честно, в это я не верил.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Поворот ключа
Поворот ключа

Когда Роуэн Кейн случайно видит объявление о поиске няни, она решает бросить вызов судьбе и попробовать себя на это место. Ведь ее ждут щедрая зарплата, красивое поместье в шотландском высокогорье и на первый взгляд идеальная семья. Но она не представляет, что работа ее мечты очень скоро превратится в настоящий кошмар: одну из ее воспитанниц найдут мертвой, а ее саму будет ждать тюрьма.И теперь ей ничего не остается, как рассказать адвокату всю правду. О камерах, которыми был буквально нашпигован умный дом. О странных событиях, которые менее здравомыслящую девушку, чем Роуэн, заставили бы поверить в присутствие потусторонних сил. И о детях, бесконечно далеких от идеального образа, составленного их родителями…Однако если Роуэн невиновна в смерти ребенка, это означает, что настоящий преступник все еще на свободе

Рут Уэйр

Детективы
1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне / Детективы