Хиппи в СССР 1983-1988. Мои похождения и были

Дело уже было зимой. Собирались в Загорянку на площади трех вокзалов, и кто-то из организаторов пожаловался, что денег у исполнителей нет даже на чай с булочкой, и Рулевой бросил клич собрать им деньги. Я снял свою шапку, и первым взносом был Рубченковский червонец за себя и Колю Храмова. Я это хорошо запомнил, потому что в худшие времена мы могли жить, правда ограничивая себя во всем, может быть, месяц на такие деньги. Так что этот червонец Саши был жестом невиданной щедрости! Бодренько накидали с кило мелочи и несколько бумажек, и все отправились в вагон. Было очень весело, смешили всех Макс Столповский с Ирой Аварией, но были и серьезные дяди и коллеги-музыканты с аппаратурой. Потом залезли в электричку и, случайно не промахнувшись направлением с неприятного Ярославского вокзала, весело доехали до Загорянки, где клуб был совсем недалеко от станции. Кажется, набралось в результате в холодном зале человек под сто. Терпеливо прослушали импровизированную программу убойной громкости при мученических выражениях лиц самих гитаристов. Почему-то вообще профессиональные рок- (а скорее всего, и другие, которых мне приходилось встречать гораздо меньше) музыканты – очень невеселые граждане, вечно как с бодуна. Я так и не понял, что их так напрягает в жизни, – то ли невозможность еще более высокого визжания их гитар, то ли просто отбитые громкой музыкой головы.

Я собираю деньги для музыкантов на концерт в Загорянке. В шапочке в очках Ира Авария с Максом Столповским, в капюшоне Грюн

Мочалов оттрындел свои заунывные повизгивания на какой-то только на фото западных групп виданной гитаре с двумя грифами (хотя мне показалось, что и трех струн ему много), а потом на сцену вышли Ипатий с Алексом питерским и Питом, не всегда попадавшим по струнам, и тут уже они народ взбодрили! Кажется, даже пытались еще играть Поня с компанией, но народ уже расходился. При всей вроде бы пустоте содержания, все такие события очень сплачивали пипл, способствовали новым знакомствам, доставляли положительные эмоции, давали чувствовать значимость «коллектива» и придавали смелость для дальнейших причуд. И самое главное то, что мы понимали, что возможно иное, некомсомольски-обязательное и не занудно-карьерное, как у наших сверстников и родителей, существование и общение. Что жизнь может быть яркой и свободной! Одно это делало нас самой организованной антисоветской группой населения с абсолютно своими системой координат и повседневностью.

Алекс, Мочалов и Ипатий на концерте в Загорянке

На концерте в Загорянке. Снейк, Европейский, Храмов, спартаковский болельщик Саша, спереди кто-то из архитектурной тусовки, сзади обернулся Патрик

Кстати, тогда очень трудно было узнать, где, что и когда будет происходить. И организаторы, и потенциальные зрители-слушатели обзванивали часами людей, каждому объясняя одно и то же в деталях и прося передать другим. Интернета не было, и даже простые афишки нельзя было расклеить… Все было запрещено. Поэтому, наверное, у хиппи советских особенно был популярен лозунг западных хиппи, где тоже после войны общество еще было строго регламентировано: «Запрещается запрещать!»