Хищники

– Пожалуйста, могу показать. – Девушка вышла в другую комнату и вскоре вернулась с большой картонной коробкой. В ней лежали всякие диковины – закрученная спиралью и отливающая розовым перламутром раковина, гроздь прозрачных кристаллов какого-то минерала, другой минерал по форме напоминал веточку.

– Коралл, – пояснила девушка. – Редкий. Сам Нил доставал. С аквалангом… А это знаете что? – показала она мутноватый изогнутый кусок кости. – Бивень мамонта, настоящего.

Ольга Арчиловна вынула из ящика странную безделушку – крохотный плоский бочоночек на цепочке. Все это было сделано из серебра, а бочонок еще и отделан синими и розовыми камешками.

– Изящная вещица, – сказала Марина. – Называется тумор. Вроде амулета… Нил с Памира привез. Настоящая бирюза и настоящие памирские лалы. – Чижик нежно погладила камешки. – По-нашему, рубины… Вот сюда, –

раскрыла она бочоночек, – клали бумажку с изречением из

Корана. Считалось, что это оберегает человека от беды…

– Я вижу, у Нила страсть к путешествиям, – заметила

Ольга Арчиловна.

– Да это его все Алексей Варфоломеевич с собой таскает…

– Кто?

– Меженцев. Папин заместитель… Профессор…

«Значит, это его письмо я обнаружила у Осетрова», –

подумала следователь.

– Как заместитель? – удивилась она. – Он же, кажется, не живет здесь, в заповеднике?

– Приезжает, уезжает… Впрочем, я не знаю. Спросите у папы.

Дагурова невольно сравнила: японский магнитофон, такое дорогое платье, французские духи и эти диковины, собранные в разных далеких местах, цену которых трудно определить в деньгах, а надо измерять чем-то другим…

Авдонин и Осетров. Два совершенно разных человека.

Со своими мерилами ценностей.

– Вы мне сказали: Нил жестокий. – Дагурова внимательно посмотрела на девушку, перебиравшую в руках подарки Осетрова. – Из чего вы это заключили?

– Я сказала, жестокий? – удивилась Марина. – Впрочем… В отношении браконьеров – да! Нил говорил, что, когда он видит браконьера, его буквально трясет! Наверное, потому, что его папу убили…

– Вы помните его отца?

– Очень смутно… Такие плечи широкие. – Девушка показала руками. – Густые усы… Я ведь маленькая была, когда его убили…

– А какие отношения у Нила с другими людьми?

– Ну, жестоким его назвать нельзя. Категоричный, что ли… У Нила все или черное, или белое. Это плохо, а это хорошо. Или любишь, или не любишь… Он оттенков не понимает… Родион Уралов выпил, и, вы бы слышали, что он говорил! А Нил от него в восторге. Прямой, мол, честный парень…

– Так о чем Уралов говорил?

– Даже стыдно пересказывать… – Марина опустила голову. – Например, как актрисы получают роль, становятся «звездами»… Надо, говорит, понравиться режиссеру, стать его любовницей, тогда…

– Вы ему сказали, что хотите поступать в институт кинематографии?

– Ну да! – недовольно воскликнула девушка. – Зачем мне ему говорить это. Эдгар Евгеньевич еще раньше сказал

Родиону… Так вот, когда он стал такое рассказывать, мы поспорили. Я не верю, что это так… А если бездарная? Все равно получит главную роль, став любовницей режиссера?

Ольга Арчиловна невольно улыбнулась.

– А что, я не права? – вскинула Марина голову. – Родион смеется, говорит, что поэтому у нас и хороших актрис наперечет… Все это гадко и пошло! Ну если думаешь так, то и молчи. Держи при себе…

– Авдонин был при этом разговоре?

– Нет. По-моему, он, знаете, так к Уралову не очень благоволил. Они знакомые давно, но близкими друзьями не были… А в тот раз встретились в аэропорту. Уралов летел на БАМ выступать с бригадой артистов… Эдгар Евгеньевич сказал, если будет, мол, время, заезжай в Кедровый.

Просто ради вежливости… А Родион и прикатил. Понравилось ему здесь. Еще бы, все его приглашают, угощают.

Живой киноартист! И попьянствовать можно на дармовщину…

Марина закрыла коробку с подарками Осетрова.

– Ничего с собой не возьмете? – кивнула на коробку

Дагурова. – В Москве любят всякие редкости…

– Просто некуда, – пожала плечами Марина. – Да и не знаю, где там буду жить… – Она задумалась о чем-то и продолжала: – Так хочется побывать в Центральном Доме работников искусств. А Дом киноактера. Дом кино!… Эдгар Евгеньевич обещал мне все показать, познакомить с интересными людьми. «Звездами»… Да и во ВГИКе многих знал…

– Обещал помочь с поступлением? – уточнила следователь.

– Да… – смутилась Марина. – Вы не подумайте, что я хочу пролезть по блату… Но все-таки лучше, когда знаешь обстановку, требования…

– А Осетрову вы об этом говорили?

Девушка кивнула.

– Как он прореагировал на то, что Авдонин взялся помочь? – спросила Дагурова.

– Никак. Просто сказал, что счастливым можно быть и здесь…

– Скажите, Марина, Нил никогда не высказывал в адрес

Авдонина чего-нибудь оскорбительного, не грозился?

Вопрос этот был одним из главных, и Ольга Арчиловна долго готовилась, чтобы задать его. И кажется, это было самое удобное время.

– Я понимаю, для чего это вам нужно, – ответила девушка спокойно. – И знаю, что от этого зависит многое…

Так, Ольга Арчиловна? Действительно, зависит?

Дагурова поняла: девочку она недооценила, та умеет определить главное.