Хьюстон, 2030: Нулевой Год

«Я догадываюсь, тебе тоже срочно понадобилась пара цейлонок?»

«Не совсем. Но я подумала, если папа и Сэмми поедут покупать цейлонки… Может, я поеду с ними, и попрошу папу купить мне этот клёвый калфлет!»

«Калф-чего?» — спросил Марк. Час от часу не легче.

«Калф-лет, папа!» — девятилетней Памеле приходилось объяснять папочке основы основ: «Это как анклет, только носится не на щиколотке, а под коленом!»

Тут Мэри решила положить конец дискуссии: «Никаких браслетов, анклетов, цейлонок, калфлетов! Ни-че-го! Памела остаётся дома. Саманта едет с папой, и они покупают новые! Школьные! Сандалии! Всё, разговор окончен.»

Марк заметил слезинки в глазках Памелы и решил немного смягчить ситуацию: «Ну ладно, раз уж Памела оделась, пусть едет с нами.»

Итогом дня стала покупка пары крепких и уродливых школьных сандалий для Саманты, в точности, «как принято». Однако, Марк не смог отказать дочкам, и они прокатились на велосипедах до гаража той самой леди-дизайнера недалеко от школы. Цейлонки в самом деле оказались милым, если и совершенно непрактичным типом «обуви». Леди-дизайнеру было около тридцати пяти, и она тоже была нео-хиппи, что-то в духе их соседей Левин. Марк не осмелился нарушить запрет Мэри, так что от покупки цейлонок пришлось отказаться. В качестве утешения, обе его дочери получили по симпатичному калфлету со стеклянными бусинками. Так первое сражение «Гражданской Войны» было выиграно «Северянами», но с намёком на будущие победы мятежных «Южан».

С того памятного дня, «Гражданская Война» потихоньку продолжалась. Босоногие, но находчивые и решительные «Южане» против закованных в броню, но вечно-сомневающихся «Северян». Поначалу «Север» был представлен Мэри и Марком, а «Юг» – Самантой и Памелой. Солидный Уильям и маленький Патрик соблюдали строгий нейтралитет, в то время как хитрый лис Майкл присоединялся то к одной, то к другой стороне для получения какой-нибудь краткосрочной политической выгоды. Некоторые сражения проходили вяло и выигрывались малой кровью. Как, к примеру сражение «Папа, Зачем Нужны Сандалии Если Просто Идёшь на Рынок?» Марк только улыбнулся. Саманта и Памела едва-едва обували сандалии, когда они шли в школу; как требовать от них, чтобы они обували сандалии для похода на местный рынок? Другие сражения были куда более кровопролитными. Как трехдневная битва при Геттисберге[56]

«Мама, за Хлебом и Яйцами Можно Сбéгать и в Домашней Футболке». После тяжёлой пушечной бомбардировки с обеих сторон, «Южане» решительно примкнули байонеты и захватили себе в лихой штыковой атаке право выходить из дому в любых футболках: «как принято», и совершенно «как не принято», независимо от количества, положения и размера дырок. А вот над полем почти столь же кровопролитного сражения «Мам, Мне Скоро Четырнадцать, Можно Я Сделаю Себе Татуировку?» гордо реяло пробитое картечью боевое знамя «Северян», причём «Южане», побросав мушкеты, бежали в панике, оставляя противнику пушки и едва успевая подбирать раненых.

В отличие от настоящей Гражданской Войны, в их домашней войне стрелка весов начала со временем склоняться в сторону «Южан». Патрик подрос немного и присоединился к «Югу», дав два совершенно выдающихся сражения под своим общим командованием: сначала была партизанская кампания «Мам, Это Же Нормально Ходить по Улице Без Рубашки, Все Пацаны Так Ходят», а затем последовала месячная морская блокада «Мам, Говори, Что Хочешь, а Я Всё Равно Буду Носить Эту Бандану».

После своего «круиза» на «Мусоровозе

», даже Уильям был склонён воевать на стороне «Южан». В прошлом году, Мэри попыталась как-то доказать ему, что делать Маршрут надо «как принято», то есть в военной форме с медалью. Уильям только улыбнулся, напомнил матери результаты выигранной Патриком кампании «Мам, Это Же Нормально Ходить по Улице Без Рубашки» и заверил Мэри, что если на шее болтается красное ведёрко для пожертвований, обнажённый торс с коллекцией шрамов – это очень даже «как принято».

И добавил: «Почему бы тебе не бросить это деление на «принято» и «не принято», мам. Простота – это путь к спасению. Вот моя жизнь до армии – была такой сложной. Но на «Мусоровозе» эту опухоль благополучно удалили. Ампутировали весь мой снобизм, так сказать. А без снобизма, всё в моей жизни упростилось.»

«Упростилось? После того, как ты остался инвалидом?» — вспылила Мэри: «Только не пытайся убедить меня, что ты счастлив!»