Хладнокровное предательство

– Извините. Я совсем недавно потеряла сестру. Я прекрасно помню, как она боялась Пола, а Джералд думал, что у нее обычное недомогание, связанное с трудной беременностью. Я хочу одного: чтобы Джош поскорее нашелся! Тогда мне можно будет любить хотя бы ее частицу… А еще я хочу справедливости. Инспектор Ратлидж, вам ведь не приходилось терять близких? Вы не понимаете, что чувствую я… что чувствуем мы.

Не желая, чтобы его насильно втягивали в неприятный разговор, Ратлидж ответил:

– Мисс Аштон, всем нам доводилось терять любимых. И вполне естественно сетовать на то, что мы не в силах предотвратить или изменить.

– Вот что я вам скажу. – Хью Робинсон отложил вилку, так как больше не мог притворяться, что ест. – Он… Джош жив. Я это чувствую! Что бы там ни говорили те, кто ходили его искать.

– Поймите, выжить в такую погоду можно лишь чудом, – возразил Ратлидж. – Вы должны приготовиться… на тот случай, если…

– Нет, он жив! – Робинсон вскинул на Ратлиджа глаза, полные отчаяния.

– Не понимаю, при чем тут Пол Элкотт, – заметила вдруг миссис Камминс. – Ведь Джош – сын Джералда, так? Милый Джералд, он был такой славный… мне его так недостает! – Лицо у нее сморщилось.

Элизабет Фрейзер поспешно сказала:

– Джош – сын Хью Робинсона…

Миссис Камминс смутилась:

– Надо же, а я и не знала! Мальчик жил в доме Джералда. Что ж, тогда…

Ратлидж перехватил взгляд мисс Фрейзер и покачал головой. Пытаясь сменить тему, он обратился к Джанет Аштон:

– Давно собираюсь вас спросить. Почему, выезжая из Кесвика, вы не послушались полицейских, которые перекрыли дорогу? Они ведь точно знали, что до Эрскдейла в метель не добраться!

На миг ему показалось, будто в ее глазах мелькнуло неподдельное изумление. Впрочем, ей удалось довольно быстро справиться с собой.

– Ну да, не послушалась. Мне казалось, что метель пройдет стороной. Что я сумею добраться до Эрскдейла, если буду часто давать коню отдых и ехать не спеша.

Хэмиш сказал: «Она не знала, что полиция перекрыла дорогу. Значит, выехала из Кесвика еще до того, как стало известно о метели».

Элизабет Фрейзер собралась было что-то сказать, но потом, видимо, передумала. Джанет Аштон покосилась на нее и продолжила:

– И вот еще что. Инспектор, вам не приходило в голову, что Пол Элкотт должен бояться меня? Ведь я могу дать изобличающие его показания! Может, Грейс писала мне о своих подозрениях, страхах… А между тем у меня даже нет ключа от комнаты, в которой я сплю! Пол может вломиться ко мне в любую минуту, а потом уйти, и никто его не заметит. Явится ночью и прокрадется ко мне…

Миссис Камминс пискнула от ужаса.

«Она гнет свою линию, – заметил Хэмиш. – Интересно, почему она так старается?»

– Я, конечно, дам вам ключ от комнаты, – сказала мисс Фрейзер. – Но по-моему, здесь вам нечего бояться.

Вдруг подал голос Робинсон:

– Я немного знаю Элкотта. По-моему, ты не права. Не думаю, что он – тот, кого мы можем подозревать. Хотя, может быть, от меня что-то скрыли? – Он оглядел присутствующих.

– Конечно нет, – ответила Элизабет Фрейзер и добавила: – Пол совсем не похож на Джералда, но так часто бывает. Мисс Аштон, по-моему, вы и ваша сестра тоже сильно отличались друг от друга.

Снова подала голос миссис Камминс:

– Не понимаю, почему его не взяли в армию. Подумаешь, сломанная нога! Стрелять-то он мог, верно? Гарри вот поехал сражаться, и его услали в Египет. Ему, знаете ли, не нравилось в Египте. Но уж лучше там, чем быть пушечным мясом в Европе!

Не обращая внимания на то, что хозяйка отклонилась от темы, Джанет Аштон повернулась к Робинсону и снова извинилась:

– Прости, ничего не могу с собой поделать. По ночам ворочаюсь с боку на бок и пытаюсь понять… Не знаю, кого еще боялась Грейс, кроме Пола! Но если ты со мной не согласен, если я о чем-то не подумала, лучше скажи мне! Все, что угодно, только бы покончить с неизвестностью!

Робинсон отвернулся – наверное, ему тяжело было смотреть на нее. Ратлидж, сидящий рядом, чувствовал, как в Робинсоне нарастает напряжение. Его рука судорожно сжала салфетку, он откашлялся, как будто ему стало трудно дышать.

– Хью! Прошу, помоги мне! Ты со мной и двух слов не сказал с тех пор, как я приехала. Может, Грейс делилась с тобой… – Джанет Аштон расплакалась.

И вдруг, почти против воли, Робинсон выпалил:

– Видит бог, уж лучше бы это оказался Элкотт, чем Джош…

Все замолчали и ошеломленно посмотрели на него.

Лицо Робинсона было бесстрастным, как будто он дошел до дна отчаяния.

– Что вы имеете в виду? Почему лучше бы это оказался Элкотт, чем Джош? – медленно спросил Ратлидж.