Хлеб Гиганта

— Не думаю, что это будет как-то связано с идеалами. Скорее, это будет связано с транспортом. Однажды люди начнут летать на самолетах, чтобы наладить деловые контакты, тогда страны сольются воедино. Рейсы в Сахару — по средам и субботам. Что-то в этом роде. Страны смешаются и будут сотрудничать. Торговля шагнет вперед. Для собственного же удобства мир станет меньше. Его сократят во времени перемещения из одной точки в другую до размеров одной страны с маленькими графствами. И это будет не то, что принято называть братством народов, которое должно возникнуть как следствие великих идей. Скорее, это будет просто результатом здравого смысла.

— Себастиан!

— Я действую тебе на нервы, дорогая Джо. Извини меня.

— Ты ни во что не веришь.

— Вообще-то, из нас двоих это ты — атеист. Хотя на самом деле это слово вышло из моды. Сегодня мы говорим, что верим в Нечто! Лично меня вполне устраивает Иегова Но я понял, что ты имела в виду, и ты не права Я верю в Красоту, в Творение, в то, чему сродни музыка Вернона. Во всем этом нет никакого экономического смысла, но тем не менее я абсолютно уверен, что нет на свете ничего более важного. И порой я готов даже пустить деньги на ветер ради этого. А для еврея это немало!

Джо невольно рассмеялась. Потом спросила:

— Как все прошло с «Принцессой в башне», Себастиан? Только честно.

— Это напоминало гигантские первые шаги — не слишком уверенно, но совершенно иначе, чем это происходило раньше.

— Ты полагаешь, что однажды...

— Я уверен. Я ни в чем не уверен больше, чем в этом. Если только его не убьют в этой кровавой войне.

Джо передернуло.

— Это так ужасно, — пробормотала она. — Я работала в больнице в Париже. Там иногда такое увидишь!

— Знаю. Если его только заденет — это не страшно. Он не скрипач, чья карьера закончится, если он лишится правой руки. С его телом можно делать все, что угодно, лишь бы мозг не был затронут. Звучит цинично, но ты понимаешь...

— Понимаю. Но иногда — пусть даже...

Она замолчала, потом начала с новой интонацией в голосе:

— Себастиан, я вышла замуж.

Если в нем что-то и дрогнуло, он не подал виду.

— Неужели? Ламарр получил развод?

— Нет, я его бросила Это было животное — животное, Себастиан!

— Могу себе представить.

— Не то чтобы я жалела о чем-то. Каждый должен прожить свою жизнь, приобретя собственный опыт. Это лучше, чем дрожать и бояться жизни, чего не понимают люди, подобные тете Мире. Я не еду в Бирмингем. Мне не в чем каяться и нечего стыдиться.

Она вызывающе взглянула на него, и Себастиан вдруг перенесся мысленно в то время, когда они играли детьми в «Могучих Братьях». Он подумал: «Она все та же. Ни на кого не похожая, мятежная, прекрасная. Еще тогда было понятно, что она станет вот такой». Он сказал ласково:

— Мне просто очень жаль, что тебе пришлось страдать. Потому что тебе ведь пришлось страдать, я прав?

— И еще как. Но теперь я нашла свою дорогу в жизни. К нам в больницу привезли юношу с очень серьезным ранением. Ему давали морфий. Сейчас он уже вне опасности, хоть и не пригоден больше для службы. Но морфий — к нему он пристрастился. Вот почему мы поженились. Две недели назад. Мы будем бороться вместе.

Себастиан не нашелся, что ответить. Джо во всей своей красе. Ну почему, скажите Бога ради, ей необходимо обременять себя чьей-то физической немощью? Морфий. Грязное дело.

Внезапно его пронзила острая боль. Он почувствовал, что навсегда теряет ее. Их дороги лежат в разных направлениях — Джо среди несчастных людей и больных собак, он — на пути к вершинам. Конечно, возможно, что его убьют на войне, но он каким-то странным образом был уверен, что останется жив. Более того, он знал, что даже не будет серьезно ранен. Он не сомневался, что вернется с войны целым и невредимым, с какой-нибудь скромной наградой, что снова займется премьерами, организацией и реорганизацией, что добьется успеха — громкого успеха — в мире, где нет места неудачникам. И чем выше он будет подниматься по этому пути, тем дальше будут они с Джо друг от друга.

С горечью он подумал: «Всегда найдется женщина, которая вытащит тебя из ямы, но ни одна не поднимется с тобой на вершину, а ведь именно там так дьявольски одиноко!»

Он не знал толком, что бы сказать Джо. Какой смысл расстраивать ее, бедное дитя? Он едва слышно произнес:

— И как теперь тебя зовут?

— Валньер. Я надеюсь, ты познакомишься с Франсуа. Сейчас я приехала, только чтобы уладить кое-какие дела У меня отец умер около месяца назад.

Себастиан кивнул. Он вспомнил, что слышал о смерти полковника Уайта

Джо продолжала

— Я хочу повидаться с Джейн. И навестить Вернона с Нелл.

Они договорились, что завтра он отвезет ее на машине в Уилтсбери.

2

Нелл и Вернон снимали комнаты в небольшом домике примерно в одной миле от Уилтсбери. Вернон, похорошевший и загорелый, обрушился на Джо и сгреб ее в объятия.

Все вместе они прошли в комнату, обильно украшенную салфеточками, и выгрузили вареную баранину и соус с каперсами.

— Вернон, ты прекрасно выглядишь! Почти красавец, правда, Нелл?

— Это из-за военной формы, — скромно ответила Нелл.