Хочу съесть твою поджелудочную

Название было незнакомым, и я нахмурился.

— И что же это за игра с таким философским названием?

— Ты не знаешь? Тогда я тебя научу по ходу дела. Но сперва — одно, самое важное правило: начал игру — не выходишь ни в коем случае. Ясно?

— То же, что «не переворачивай шахматную доску»? Хорошо, обойдёмся без грубостей.

— Ты обещал!

Злорадно рассмеявшись, она смахнула закуски со стола на пол и ловко разложила карты по кругу рубашкой вверх. Судя по виду, она собралась меня в этой игре размазать, и разница в опыте ей это явно позволяла. Я призвал всю свою спортивную злость и решил обломать ей весь кайф. Ничего, карточные игры в основном выигрываются за счёт ума и везения. Если понимаешь правила, опыт не так и важен.

— Кстати, по случаю мы используем карты, но для игры достаточно и «камень-ножницы-бумага».

— Верните мой боевой дух!..

— Было ваше — стало наше. Итак, вытаскиваем каждый по карте, кладём в середину круга и переворачиваем. У кого старше, тот выиграл. Победитель получает право спрашивать.

— Спрашивать о чём?

— Правда или действие. Так, до скольких раз играем? Пусть будет до десяти. Ну, тяни карту.

Я выполнил указание, выбрал карту и перевернул. Восьмёрка пик.

— А если масть разная, а значение одинаковое?

— Ломает с таким разбираться, просто переиграем. Говорю же, правила так себе, нестрогие. К сути они отношения не имеют.

Теперь уже она, попивая ликёр, перевернула карту. Валет червей. Я не знал, чем это грозит, но на всякий случай приготовился к худшему.

— Есть! Значит, право спрашивать — у меня. Теперь я скажу: «Правда или действие?», а ты для начала ответь: «Правда». Ну, понеслась. Правда или действие?

— Правда… И?

— Для разгона: кто, по-твоему, самая милая девушка в нашем классе?

— Ты это к чему вообще?

— Это смысл игры! Не хочешь отвечать на вопросы — выбирай «действие». Тогда я предложу тебе пройти испытание. Но что-то одно нужно выбрать обязательно!

— Бесовщина, а не игра.

— Напоминаю: выходить, не доиграв, нельзя. Ты ведь согласился? Грубых поступков мне от тебя не ждать, так?

Прикладываясь к стакану, она гаденько мне улыбалась, и я, понимая, что она только и ждёт проявления недовольства, стоически хранил невозмутимый вид.

Ещё рано сдаваться. Брешь я ещё найду.

— А эта игра на самом деле существует? Или ты прямо сейчас её выдумала? В последнем случае я настаиваю, что моё согласие не выходить из игры не имеет силы.

— Увы тебе. По-твоему, я настолько недальновидный человек?

— По-моему, да.

— Хмф! Это почтенная игра, её в стольких фильмах показывали! Я, когда в прошлый раз кино смотрела, специально всё проверила. И спасибо, что дважды напомнил о своём согласии не выходить из игры.

Она разразилась жутким клёкотом, словно посланец ада, и её глаза зажглись явным демоническим блеском.

Хотя получается, что она опять меня похвалила. В который, интересно, раз?

— Давай не будем требовать правды и действий, выходящих за рамки общественных норм и приличий. И ничего эротического, ясно? Придержи своё воображение!

— Заткнись, дура.

— Хамло!

Она допила оставшееся в стакане спиртное и смешала третью порцию. Пожалуй, не сходящую с её губ полуулыбку уже стоило отнести на счёт опьянения. Кстати, моё лицо уже какое-то время просто горело.

— Итак, к моему вопросу. Кого в нашем классе ты считаешь самой милой?

— Я не сужу людей по внешности.

— Характер не важен. У кого самое красивое личико?

Я помолчал.

— Кстати, выберешь действие — пощады не жди.

Одни только дурные предчувствия.

Я прикинул, как бы мне выкрутиться из этой ситуации с наименьшими потерями, и вынужденно выбрал правду.

— По-моему, самая красивая — та девочка, которая сильна в математике.

— А, Хина! Она на одну восьмую немка. Значит, вот кто тебе нравится… Хина красивая, и в ней нет ничего от мальчишки. Была бы я парнем — сама бы влюбилась. Ты разбираешься в людях!

— Будь мы одного мнения, «разбираешься в людях» означало бы чрезмерно раздутое эго.

Глоток ликёра. Я почти что не чувствовал его вкус.

По её сигналу я снова выбрал карту. Оставалось девять попыток. Раз не удаётся соскочить, я мысленно попросил, чтобы во всех девяти право спрашивать выпало мне. Но, похоже, в такие моменты мне не особо везёт.

У меня — двойка червей, у неё — шестёрка бубён.

— Звиняй, небеса благоволят девушкам с добрым сердцем.

— Вот теперь я перестал верить в бога.

— Правда или действие?

— Правда…

— Если Хина в классе самая красивая, то по внешности на каком месте я?

— Выбирая из тех, чьи лица я помню, — на третьем.

Я решил впрыснуть в себя силу алкоголя и отпил глоток. Одновременно к своему стакану припала Сакура — и отхлебнула гораздо больше меня.

— Сама напросилась, конечно, но мне жуть как неловко! Совсем не ожидала, что ты станешь отвечать честно.

— Я смирился. Хочу, чтобы мы поскорее закончили.

Её лицо раскраснелось — наверное, от выпитого.

— Не будем спешить, [мой друг]. Ночь длинная.

— Это да. Говорят, за неприятным делом время течёт медленнее.

— А мне ужасно весело!

Она налила сливовый ликёр в оба стакана. Газировка кончилась, и она наполнила их до краёв, ничем не разбавляя. Не только вкус — уже и запах стал приторным.