Ходячее проклятье в Академии магии

Над этим вопросом я ещё не успела задуматься. Прислушалась к себе. Сила, да, была на месте. Вновь свернулась в груди, притихла. Странная она какая-то, что-то меня смутило. Ау! Моя тёмная часть, как ты? Но впервые за всё время, мне не отозвались.

— Даже не знаю. Я её чувствую, но достучаться не могу. — В душе тревожно заскребли кошки.

— Видишь ли, Милена. Мы эти два дня наблюдали за твоим состоянием. И если раньше, после объединения, твоя магия легко читалась, то сейчас я вновь вижу только небольшой источник. Тот, с которым твой дар ниже среднего.

— Это пройдёт?

— Вряд ли. После услышанного от лорда Ларуиндуила и Его Величества я думаю, что некромант смог повредить твои магические потоки. Скорее всего, ты не сможешь до конца восстановиться.

— Как это? — Хоть я и не любила ту ответственность, что на меня свалилась вместе с проклятием, но уже привыкла быть сильным магом. А теперь я… обычная? — Я останусь такой? Почти без сил?

— Боюсь, что да. — Крассвил отвёл глаза.

Мне понадобилось время, чтобы поверить. Вот прямо с этого момента я стану такой, как мечтала все эти годы — ни силы, ни необходимости сдерживать себя и быть изгоем. Только. Я больше не хочу этого. Это не может так закончиться.

Я вновь и вновь пробовала расшевелить тьму в груди. Внутренне кричала, рыдала и умоляла. Ничего. Она была лишь тёплым клубком, свернувшимся под сердцем. Никакого ответа.

В груди что-то оборвалось.

— Мы решили перенести сессию, чтобы студенты могли сдать её до того, как… С завтрашнего дня начнутся экзамены, чтобы потом кто-то мог отправиться домой и только после этого присоединиться к армии.

Эту новость я слушала с абсолютно спокойным выражением лица. Меня это уже не касалось. Какой я маг без магии?

— При личной встрече король распорядился поставить тебе все оценки заранее. Магическое опустошение тебе тоже не грозит, за помощь в борьбе с некромантом. Ты можешь остаться здесь и дальше учиться, если хочешь.

Промолчала. Какое это всё имеет значение? Какая сессия? Со дня на день состоится решающая битва, в которой от меня совсем не будет толку. В которой я теперь даже участвовать не буду, никто не возьмёт меня на поле боя — драться я не умею, а магии больше нет. Всё, что мне остаётся, это ждать своей участи вместе со всеми остальными.

— И ещё кое-что. Мне очень неприятно тебе это говорить, но… — Что ещё меня может расстроить? Всё, что могло случиться, уже случилось. — Сегодня утром Лар передал мне записку. В ней говорится, что он больше не будет искать встреч с тобой. Специально для него в защите академии была сделана лазейка, так как он был тут частым гостем. Он просит закрыть её. Он не планирует продолжать общение с кем-либо из людей. Мне жаль.

Директор пожал мне руку, которая безжизненно лежала поверх съехавшего одеяла. Но мне было всё равно. Потом он ушёл.

А я? Ответ на незаданный вопрос «почему?» бился у меня в голове. Потому что я теперь никто. Обычный человек без магии и способностей. Неужели я поверила, что интересна ему? Какой глупой и наивной я была.

Но как же больно, чёрт побери!

Наверное, это тоже часть проклятия. Все те, о ком я знала или слышала от Вероники, тоже оказались преданы и никому не нужны. Всем была нужна только наша сила.

Тихонько зашёл Арик. Не знаю, что он слышал, но просто молча обнял меня. Не знаю, что я больше оплакивала — потерю силы или всё же потерю Лара. Он даже не стал утруждаться, чтобы сказать мне всё лично!

Так мы и просидели до прихода Катрины, с которой они ушли, услышав, что со мной всё в порядке и жить я буду. Ну не держать же их возле себя? Им сейчас тоже несладко. Жить буду. Хочется мне того или нет.

Остаток дня я так и пролежала в постели. Ни есть, ни спать не хотелось. В голову лезли разные мысли: «А вот если бы я тогда…», «А может, нужно было…» Какая теперь разница, как всё могло бы быть? Могли ли наши отношения продолжаться, если б я не перегорела, или всё закончилось бы ещё печальнее?

* * *

Молодая ведьмочка готовила зелье. Шалфей, горечанка, щепотка толчёных костей скрайба, капля лимонника. Должно было получиться отличное снадобье от лишая.

Её отвлёк стук в дверь. Девушка — невысокая, с пышными формами и копной выкрашенных в красный цвет волос — бросилась открывать. Зелёное платье шёлком струилось вокруг стройных ног.

— Ром, я тебя уже заждалась, — проговорила она, отодвигая засов.

Но на улице стояли трое незнакомых мужчин в чёрных балахонах. И лишь позади, пытаясь скрыться в толпе крестьян, виднелся её друг.

— Что вам надо? — Хозяйка дома резко посерьёзнела. Ведьминское чутьё подсказывало, что они не за зельем от простуды пришли.

— Саида Лондаун? — Один из пришедших сделал шаг вперёд.

— Да. А вы кто такие?

— Вы обвиняетесь в использовании запрещённой магии, используемой во вред подданным королевства. И приговариваетесь к казни.

Глаза девушки стали размером с её любимое блюдце. Этого не могло быть! Она никогда не использовала свою силу, чтобы напакостить. Только лечила да делала для местных девушек омолаживающие мази. А приворотные зелья — так их хоть на базаре у травницы покупай, не запрещено.