Ходоки во времени. Многоликое время. Книга 3

Поверженные в схватке – мелкие существа: жучки, рачки, многоножки – с острова просто не просматривались, но сейчас, при подходе к берегу можно было видеть, что местным обитателям досталось сполна. Истоптанные, порой расчленённые их останки усыпали песок. Впрочем, они могли пострадать и от своих более крупных соседей по оазису. Иван так и сказал:

– Это их свои потоптали.

– Я же говорил, что мивакуки чего-то не договаривают. Хитрят. – Хиркус попытался пойти вровень с Иваном и провалился в песок, чертыхнулся. – Сами даже с места не тронулись, а мы, наивные… Смотрите, все, даже женщины, да и мы с вами побежали, чтобы подраться. Как же, защитники Времени!

– Не ехидничай и не суди! Но разобраться нам в этом следует, – сказал Иван и хмыкнул: – Шашки к бою!

Они ступили на берег. Тут же перед ними выскочили вперёд Джордан и Шилема.

– Назад! – коротко и рассержено распорядился Иван. – Пойдёте за нами. Шилема, что я сказал? Назад!

Джордану повторять не пришлось. Он тут же юркнул за широкие спины товарищей по команде. Шилема буркнула себе под нос и сверкнула исподлобья глазами на Ивана.

– За меня не бойся!

– Я не за тебя, а за себя боюсь. Вдруг кто сзади нападёт. Вот ты их и отобьёшь. Здесь всем достанется.

Шилема скривила губы, потупилась.

– Ладно, – неохотно сказала она и отступила.

Твари хырхоро смыкались за спинами, далеко продвинувшимися к колесу, женщинами и доном Севильяком. Отдельно от них вступившая в сражение троица с Жулдасом во главе, вообще, где-то завязла в самой гуще нападавших.

Не успела Шилема протиснуться назад мимо Ивана, как на него бросилось какое-то существо – словно изломанное от головы, похожей на дыню, до тонких в перьевой бахроме ног. Широко расставленные глаза на плоской морде полыхали красным огнём. Большой рот, раскрытый в оскале, показывал зубы хищника – острые, плотно подогнанные друг к другу. А в целом – страшноватое создание самой природы или, быть может, искажённое и обезображенное хырхоро.

Оно держало в длинных передних конечностях, тоже кое-где покрытых перьями, деревянную колотушку.

Иван непроизвольно отшатнулся от резкого выпада в его сторону этой увесистой, на взгляд, колотушки, и подставил наперерез её движению свою палку. Он ожидал удара. Готовился к нему и смутно предполагал, как после отражения выпада противника, произведёт свои ответные манипуляции палкой: ответит тычком, просто ударит с размахом или в хлёст…

Однако, как только их оружие дикарей соприкоснулось, нападающей твари не стало. Дольше продержалась в поле зрения её колотушка, но и она, спустя мгновения, истаяла, отчего Ивана, хорошо размахнувшегося, чтобы отбиться, повело в сторону, и он едва не ударил Хиркуса, которого так же, как и его, потянуло в бок. Их палки встретились со щелчком.

– Встаньте шире!

Дальше, с досадой на себя, Иван выдавил нечленораздельное урчание и тут же, поводя палкой перед собой, отправил в небытие следующее призрачное создание хырхоро, такого же ужасного на вид, каковым был и предыдущий.

Первые лёгкие победы ходоков над посланцами, направленных якобы, чтобы их убить, слегка озадачили, а потом разохотили «на подвиги», как потом сказал Арно, поскольку он первым попытался применить более действенный нестандартный способ на уничтожение хырхоровцев. Он развёл в стороны руки и пошёл против плотных на вид рядов противников времени. Так ему казалось, удастся выводить их из строя десятками сразу. И поплатился. Невесомые до того удары дубинок, палок и длинных шилообразных шипов обрели увесистость и чувствительную для ходока силу.

Арно охнул и отступил.

Иван едва не последовал его примеру, собираясь также навалиться на стену тварей всей массой тела и, тем самым, без усилий выводить их из игры в одно касание, как можно больше, а, значит, и быстрее покончить со всей этой ордой неизвестно из чего слепленных существ.

А они стягивались к месту схватки. Тысячи, десятки тысяч…

Даже просто поводя перед собой палкой, обладающей удивительными свойствами, сколько же это времени понадобиться, чтобы справиться со всем этим множеством? – с тоской думал Иван.

Неудавшийся пример Арно, заставил людей перестроиться. Они отступили к берегу и стали полукругом перед насыпью, созданную мивакуками для сообщения с островом. По ней уже пытались прорваться несколько особей.

Неожиданно в плотных рядах нападавших образовалась громадная прореха. Через неё вышли по-боевому настроенные женщины и разъярённый дон Севильяк, неся на плече бесчувственное тело одной из них. Из-за униформы, одетой женщинами, трудно было определить, кого это так потрепало в стычке. Подсказала Катрина:

– Сесика… Она потеряла палку. А они её…

Сесика, по-видимому, была старше всех среди женщин. Имела невыразительное лицо и широкий зад. Она играла роль своеобразной наседки для остальных: снисходительная, одомашненная, медлительная клуша.

– Как там… наши? – пользуясь короткой передышкой, спросил Иван.