Холли

По дороге из офиса она вспоминает рекламу, которую видела по телевизору. Подростки убегают от парня, похожего на Кожаное Лицо[149]. Один предлагает спрятаться на чердаке. Другой — в подвале. Третья говорит: "Почему бы нам просто не запрыгнуть в машину на полном ходу и не умчаться?" и указывает на нее. Четвертый, ее парень, говорит: "Ты что, с ума сошла? Давай спрячемся за бензопилами". И они так и делают. Диктор говорит: "Когда вы в фильме ужасов, вы принимаете неудачные решения". Но Холли не в фильме ужасов, и она говорит себе, что не принимает неверных решений. У нее есть баллончик, а если понадобится, то и револьвер Билла.

В самой глубине души она знает, как было бы лучше поступить... но она также знает, что ей нужно увидеть.

13

Дома Холли готовит поесть, но не может есть. Она звонит Джерому, и тот сразу же поднимает трубку, в его голосе звучит эйфория.

— Угадай, где я сейчас!

— На вершине Эмпайр-стейт-билдинг[150].

— Нет.

— На Таймс-сквер.

— Нет.

— На пароме в Статен-Айленд Ферри?

Он издает звук сигнала ошибки.

— Сдаюсь, Джером.

— Центральный парк! Он прекрасен! Я мог бы пройти здесь сотни миль и везде увидеть что-то новое. Здесь даже есть заросшая часть, как Тикетс в Дирфилд-парке, только называется она Рамбл!

— Ну, не становись жертвой грабежа.

— Нет, я всегда смогу это сделать, когда вернусь домой. — Он смеется.

— Похоже, ты счастлив.

— Именно так. Это был по-настоящему хороший день. Я счастлив за себя, счастлив за Барбару, и мама с папой счастливы за нас обоих.

— Конечно, счастливы, — говорит Холли. Она не собирается говорить ему о том, что друг и наставник Барбары умер; это не ее новость, и зачем его расстраивать? — Я тоже рада за тебя, Джером. Только не порть всё, называя меня Холлиберри.

— Вообще не думаю об этом. Как продвигается дело?

В ее голове промелькнула мысль: "Это мой шанс запрыгнуть в машину на полном ходу, а не прятаться за бензопилами". Но та часть ее сознания, которая настаивает на проверке конфорок, та часть, которая никак не может забыть, как она оставила в автобусе книгу "День, когда не умрут свиньи", шепчет: "Не сейчас, еще не время".

— Ну, — говорит она, — Барбара, кажется, наткнулась еще на одного.

Она рассказывает ему о Хорхе Кастро. После этого разговор переходит на его книгу и его надежды на нее. Они разговаривают еще некоторое время, затем Холли отпускает Джерома, чтобы тот продолжил свое волшебное таинственное путешествие[151] по Центральному парку. Она понимает, что так и не рассказала ему о внезапном увеличении своего капитала. Ни ему, ни кому-либо еще. В каком-то смысле это всё равно, что не говорить о фургоне. В обоих случаях слишком много багажа для распаковки, по крайней мере, сейчас.

14

Барбара и Мари принесли авторские экземпляры двенадцати книг Оливии, включая несколько объемистых "Собраний стихотворений", но это оказалось лишним. Большинство людей, собравшихся на площади в тени культовой колокольни, приносят свои собственные копии. Многие книги с загибами и потрепаны. Одна даже держится на резинке. Некоторые люди несут фотографии Оливии на разных этапах ее жизни (самая распространенная — та, на которой она с Хамфри Богартом стоит перед фонтаном Треви[152]). Некоторые несут цветы. Один из них одет в футболку с надписью ОК ЖИВА, изготовленную, очевидно, специально для этого случая.

Приезжает фудтрак Фрэнки, который начинает бойко торговать прохладительными напитками и гигантскими хот-догами. Барбара не знает, была ли это идея Розалин, или Фрэнки появился сам по себе. Насколько Барбара знает, Фрэнки — поклонник творчества Оливии. Это не удивило бы ее. В этот вечер ее ничто бы не удивило. Никогда еще она не испытывала одновременно и грусть, и счастье, и гордость.

К шести тридцати на площади собралось, наверное, больше сотни человек, и их становится всё больше. Никто не ждет, когда в сумерках зажгут свечи; молодой человек с ирокезом встает на стул-стремянку и начинает читать "Жеребенок в дикой природе" через мегафон. Люди собираются вокруг, слушают, жуют хот-доги, пьют газировку, закусывают картошкой фри и луковыми кольцами, пьют пиво и вино.

Мари обнимает Барбару за плечи.

— Разве это не замечательно? Разве ей бы это не понравилось?

Барбара вспоминает свою первую встречу со старой поэтессой, как Оливия поглаживала свою огромную меховую шубу и говорила "фейк, фейк, искусственный мех". Она начинает плакать и обнимает Мари.

— Ей бы это очень понравилось.

Мальчик-ирокез уступает место девушке с татуировкой змеи на руке. Девушка берет мегафон и начинает читать "Я была выше в молодости".

Барбара слушает. Она немного выпила вина, но ее голова никогда не была такой ясной. «Больше пить не надо», — думает она. – «Ты должна помнить об этом. Ты должна помнить об этом всю свою жизнь». Когда татуированная девушка уступает место худощавому очкарику, похожему на аспиранта, она вспоминает, что оставила свой мобильный телефон в доме Оливии. Обычно она никуда не идет без него, но сегодня он ей не нужен. Она хочет хот-дог с большим количеством горчицы. И поэзию. Она хочет наполнить себя ею.

15