Холодное блюдо

Пусть теперь Кондратьев попробует пасть открыть, сразу без зубов останется. В переносном, конечно, смысле. Нотации придется выслушивать, куда без них. Без них прокурора, наверное, удар хватит; нотации и нравоучения для Кондратьева – как водка для алкоголика. Или вода для растения. Зачахнет без них. Но любое серьезное и не слишком обоснованное (большинство именно таковыми и являются) поползновение наказать Данильца для прокурора закончится разочарованием. Глубоким.

Иначе Игорь Юрьевич ничего не понимает в людях и внутренней прокурорской кухне (прокурорские чины чрезвычайно чутки к просьбам, ходатайствам и мнениям высоких инстанций, а идущих поперек этих мнений подчиненных секут нещадно).

Следователь представил, что над его недругом надругаются в случае высочайшего недовольства. Как наяву перед глазами возник узкий и длинный, словно волчья кишка, кабинет первого заместителя прокурора области, в котором обычно драли районных прокуроров и особо отличившихся следователей. Игорю Юрьевичу подвергаться порке в нем, тьфу-тьфу, не доводилось, поскольку от грандиозных ляпсусов бог миловал, но при экзекуциях он присутствовал многократно. И точно знал методику проведения подобных мероприятий – заслушиваний, совещаний, оперативок. Поэтому сочные детали, вроде допотопной настольной лампы перед носом "отчитываемого", багровой от ярости физиономии государственного советника юстиции Баркова и летящих в разные стороны от него слюней, делали воображаемую картину особенно вкусной. Ах, как славно будут драть Кондартьева! Мелко трясущиеся ручонки, обильный пот на лбу, униженная поза и жалкие оправдания под аккомпанемент генеральского рева и подвывание его прихлебателей.

Конфетка!

Сладкие, почти эротические, фантазии следователя бесцеремонно оборвал стук в дверь. На самой кульминационной точке. Первый зам областного прокурора не успел даже добраться до обещаний строгого выговора или отправления на пенсию.

Юрьич, ты на месте?- в кабинет ввалился невнятный силуэт в милицейской форме. Игорь Юрьевич не сразу, но узнал в нем знакомого розыскника по фамилии Трофимов. Узнал с опозданием, потому что едва ли не впервые видел оперативника из городского УВД в форме.- Привет работникам умственного труда!

Данилец судорожно запихал пакет с вещ.доками, изъятыми по трупам с острова Гладышева, под стол, дернул головой и на скорую руку сочинил адекватный ответ:

– Привет работникам смежного…труда.

– Это как понять, смежного?- удивился розыскник.

– Так и понимать. На стыке умственного и физического, ни рыба, ни мясо, да и работнички вы там все…добрые.

– Злой ты, уйду я от вас.

– А мы и не держим, – озвучил одно из сокровенных желаний следователь. Действительно, он сильно сожалел, что не закрыл кабинет, и разные полупосторонние личности имеют возможность отвлекать его от серьезных дел. Ему ведь еще вещественное доказательство изготовить нужно. А сию процедуру должно проводить в уединении. Во избежание…

– Не, я не уйду. Я к вам пришла навеки поселиться! – радостно продекламировал оперативник и вывалившимся из кастрюли пельменем плюхнулся на стул напротив следователя.

– Трофимыч, ты оборзел уже!- Имя оперативника Данилец когда-то знал, но благополучно забыл, поскольку к Трофимову только так и обращались – по переделанной в своеобразное отчество фамилии. – Говори, зачем пришкандыбал, и проваливай. Мне работать надо.

– От работы кони дохнут, Юрьич.

– Я за "Спартак" болею – мне не грозит. Говори, чего надо, у меня, правда, дел по горло. Ведь не просто так зарулил?

– А вдруг?

Ни фига! Чтобы ты просто так забежал, чайку попить, анекдотом свежим поделиться?… Утопия!

– У, шайтан, тебя не проведешь. Есть разговор, есть… Не окажешь мне маленькую услугу? Вернее, даже не мне… Один человечек от меня подскочит, задаст пару вопросиков, если ты не возражаешь?

– Что за человечек и что за вопросики? – нахмурился Данилец.- По какому делу?

– Хороший парень. Шурик Гареев, ты его не знаешь. Из нашей конторы. Год назад ушел, теперь на папика пашет. А про вопросы я не уточнял, он сам тебе скажет. Ответишь? Или пособишь чем, коли попросит? Шеф у Шурика реальный. Моральные издержки компенсирует. С избытком.

– Мне компенсировать ничего не нужно, зарплаты хватает.

– Он и в литрах может, и пособить, если что, опять же… Да и за мной не заржавеет…

– Ладно, все равно ведь не отвяжешься, лист банный. Присылай своего Шурика.

– Зачем присылать, он в коридоре стоит.

– Вот, блин, хитрозадый! Зови. Нет, стой! Сначала скажи, кто у твоего любимого Шурика шеф.

– Туманов.

– Кто?!

– Туманов, – повторил розыскник и не удержался от подколки.- Неужели со слухом проблемы в столь юном возрасте?- но, увидев нервную гримасу следователя, тут же пошел на попятный.- Шучу, Юрьич, шучу! Прости грешного!

– У меня с тобой проблемы! Ты точно оборзел. Я еще людей Лехи Тумана не консультировал! Этот Шурик твой у него в ОПГ в торпедах шустрит или до бригадира выслужился?