Холодные сердца

Так или иначе, все это за гранью моего понимания. Но чем старше я становлюсь, тем больше у меня сомнений, что вокруг найдется для меня место. Такое ощущение, что все это принадлежит другим людям, ну ты понимаешь, кругом сплошные смарт-кафешки, в окнах которых торчат неряшливые личики. Вот как мне кажется. А здеcь, у себя дома, в окружении всех этих вещей я – Королева! Я в своем дворце! Которому принадлежу целиком и полностью. Ха-ха… (смайлик)

Во всяком случае, думаю, что в нашем возрасте мы все немного странноваты, согласен? Кстати, как лапа у твоей собаки? Надеюсь, что после операции она идет на поправку.

С любовью,

Лорри ххх

Апрель 2011 года

– Как тебе удалось поймать здесь сигнал? – спросила Молли, размахивая телефоном и в итоге направив его в сторону окна.

– Понятия не имею, – ответила Мэг. – Пойдем и попробуем поймать сигнал в отеле.

– Да уж, пожалуйста!

Отель был некоей приманкой, чтобы затащить сюда Молли. Она ненавидела кататься на лыжах и с большим удовольствием осталась бы в Лондоне и отправилась на рыбалку со своей лучшей подругой Джорджией. Но Мэг совершенно не прельщала перспектива сходить с ума из-за дочери-подростка четырнадцать дней и четырнадцать ночей подряд, и ей пришлось призвать на помощь всю смекалку, чтобы как-то заинтересовать и затащить сюда Молли. Когда им позвонили и сообщили о Лорелее, Билл как раз собирался покататься с мальчиками на лыжах. Молли тогда заявила: «Гм, а я вот совсем не уверена, что хочу в горы». Тогда Мэг спросила, не хочет ли она поехать с ней, и что она уже подыскала на сайте мистера и миссис Смит небольшой симпатичный, уютненький бутик-отельчик: «Смотри, я собираюсь остановиться здесь. Уверена, что не хочешь поехать со мной?» Тогда Молли воскликнула: «Круто! Да! Я с тобой поеду!»

Молли с детства бредила «красивенькими отельчиками», как она их называла. Когда ей было восемь, она решила, что, когда вырастет, непременно станет хозяйкой гостиницы. Она постоянно рисовала замысловатые эскизы собственной гостиницы: там были настоящие пальмы в спальнях и специальные кнопки, нажав на которые можно было «вызвать» столик с шампанским прямо из стены. А еще там имелось специальное меню, чтобы выбрать цвет полотенца. Но в настоящее же время ее мечты были связаны исключительно с тем, чтобы «работать кем-нибудь на телевидении, что-то продюсировать и руководить».

Путешествие по дому подходило к концу, и обратный путь показался более коротким и не таким извилистым. Ощущение, что в конце этого длинного туннеля замаячил свет, было настолько обнадеживающим, что на мгновение Мэг почувствовала себя в доме своего детства в безопасности и в какой-то степени даже поняла, что ощущала ее мать, пробираясь по лабиринтам этих душных коридоров, которые сама же и создала. Мэг закрыла входную дверь и сунула ключ в карман. На долю секунды она мечтательно задержала взгляд на двери, потом повернулась, чтобы порадоваться свежему воздуху: это сладкое ощущение открытого пространства, его ширь, запах, уличный шум, одним словом, все было так, как должно быть.

Молли снова взмахнула телефоном и сказала:

– Сигнала все еще нет.

– Ну конечно, ты всю дорогу будешь идти с телефоном над головой.

Сама-то Мэг была несказанно рада, что сигнал отсутствовал. В противном случае Молли для нее была бы потеряна, автомобиль заполнила бы ужасная музыка, от которой сводит зубы, дочь то и дело болтала бы с подружками, а ежесекундный звук текстовых сообщений сводил бы с ума. А так они могли сидеть рядышком, любоваться пейзажами и, возможно, даже поговорить.

Мэг завела машину, Молли в это время смотрела на дом сквозь стекла солнцезащитных очков.