Холодный ветер, строптивая вода

А потом дошло. И страшное чувство безысходности и обреченности обрушилось на меня, как огромная плита. Еще мгновение назад элегантно сидевшая возле сундука, я неуклюже осела набок. Дрожащей ладонью коснулась осколков обсидиана. Осколков черного зеркала, остатков моих надежд на возвращение в другой мир.

Горло сдавило, я хотела зарыдать, но не могла. В этой удушающей тишине со скрежетом рушились мои воздушные замки: побег, успешный проход сквозь черное зеркало, смех Катьки, крепкие объятья Михаила. Все рассыпалось и исчезало, превращаясь в жалкие осколки.

Хрип, который я смогла выдавить, был беззвучным и жалким.

– Эллен, что с тобой? Что это? Эллен? Нисия, помоги-ка мне.

Дик и Нисия оттащили меня в кресло. И там уже я смогла глухо застонать, пока наконец не разрыдалась. Но все сводило спазмом, как будто тело пыталось удержать боль в себе. Пока Нисия бегала за водой, я схватила Дика за руку и, давясь слезами, объяснила, что все кончено. И пути назад нет.

Он молча пожимал мою руку и целовал ладонь и пальцы. Так нежно, что, если бы я была в спокойном состоянии, я бы сочла это неприличным.

– Эллен, милая, не плачь, я что-нибудь придумаю… Я все равно увезу тебя, слышишь? Я украду тебя…

Я выдернула руку.

– Нет, Дик. Ты только сломаешь себе жизнь. Отец разрушил мои надежды, лишил меня возможности избежать брака. Нам некуда будет бежать. Уходи.

– Но, Эллен…

– Я прошу тебя.

– Эллен!..

Он пытался встряхнуть меня, вразумить, но я оттолкнула его на глазах у Нисии.

– Вон! Мне нужно одеться к празднику. Уходи…

Дик медленно встал, поклонился мне по-военному сухо и вышел.

Зубы стучали о хрустальный бокал, пока я пила воду.

Но едва я подумала, что взяла себя в руки, как новая волна отчаяния поглотила меня. И в этот раз получилось разрыдаться свободно. Безутешно и громко.

Леди Сандра стучалась, но я не дала Нисии открыть ей. Мне нужно было побыть одной. Погрузиться на самое дно отчаяния и понять, что дальше дороги нет. Придется выходить замуж. Мне не хотелось жить. При одной мысли, что меня коснется другой мужчина, тошнило. Я начала подумывать, как бы тихо уйти из этой жизни. Мысль не выходила на первый план, но маячила в разных образах где-то позади отчаяния.

– Леди Эллен? Что с вами?

Я подняла затуманенный слезами взгляд от битого вулканического стекла и вздрогнула, увидев короля Генриха. Он был очень нарядно одет, в красное с золотом. На него было больно смотреть.

– Вам какое дело? – сквозь всхлипы бросила я.

– Вы моя будущая жена. Я должен знать, почему…

Но тут его взгляд упал на содержимое сундука, и Генрих замолчал. Его лицо совершенно ничего не выражало, а говорил он так монотонно, что непонятны были ни его чувства, ни эмоции. Он был как робот. И от этого даже простые его фразы внушали страх, и становилось не по себе.

– Обсидиан, – констатировал очевидный факт король, жестом отослав Нисию прочь.

– Да, – сокрушенно кивнула я. Теперь терять мне было нечего. – Это была моя надежда на нормальную жизнь.

– Вы хотели сбежать от меня и вернуться в другой мир?

– Откуда вы знаете?!

Я в оцепенении замерла, глядя на него, как кролик на удава.

Генрих посмотрел на меня равнодушно, потом прошелся по комнате.

– Это я нашел людей, способных открыть проход в черном зеркале, чтобы найти вас. Таково уж было условие сделки. Ваш отец давал мне армию, только если мы с вами поженимся. И я помог ему найти вас.

– Вы… вы мне жизнь сломали! – с ненавистью бросила я.

– Не думаю, что жизнь там лучше… – начал возражать он, но я не дала ему договорить.

– В миллионы раз лучше! Подальше от таких, как мой отец, от таких, как вы! Вы оба только и думаете, что о себе и своих капризах. А я для вас всего лишь пункт в сделке!

– Мне жаль, что так получилось, но я бы не назвал заботу о безопасности королевства капризом, леди Эллен.

– Да ни капельки вам не жаль, ваше величество. Что вам моя судьба и мои слезы? Вы же ежедневно перемалываете тысячи судеб таких, как я. Ненавижу вас!

– Леди Эллен…

– Но теперь можете быть довольны… Я теперь навсегда тут останусь… Как же я хочу умереть…

Я подошла к сундуку, упала на осколки камня и снова зарыдала.

– Это не единственное черное зеркало в мире. Не убивайтесь так.

Я подняла голову. Он сейчас издевается, да?

Король стоял надо мной, убрав руки за спину. Хоть бы что-то сделал: нахмурился, дернул уголком рта, скривился… Но нет… Он как статуя. Холодок пробежал по спине от его равнодушного взгляда. Я подняла подбородок повыше.

– Вам охота посмеяться надо мной или вы расскажете про месторасположение зеркал?

– Могу и рассказать… – Генрих отвернулся от моего заплаканного лица, прошел к окну и выглянул наружу в туман. – Только ведь вы их не активируете. Без помощи, леди Эллен, вы и так бы не попали в другой мир. Даже если бы ваш отец не разбивал этого зеркала.

– Значит, поиздеваться хотите. Ну, давайте, веселитесь.

– Я хочу совсем другого. Предложить вам сделку. Сядьте в кресло, леди Эллен, разговор важный.

Я тяжело поднялась и медленно прошла к креслу: от рыданий потеряла все силы, меня словно выпотрошили.

– Слушаю вас, – отрешенно сказала я, не сводя глаз с сундука.