Хорош в постели

– Я ценю ваши извинения, – ответила я, – но, как я уже сказала Роберто, у нас дыра в воскресном номере и я приехала сюда в свой выходной день. – Конечно же, я лгала. Газета – не автосборочный конвейер, какие-то статьи постоянно слетали, и – об этом Эприл скорее всего знала – мы бы нашли, чем заполнить дыру. Что же касается выходного дня, то, приезжая в Нью-Йорк забесплатно, я всегда находила, чем себя занять.

Но внутри у меня все кипело. До чего же наглые эти люди! Обойтись со мной так жестоко и не испытывать при этом ни малейшего сожаления!

– Может, Макси все-таки сможет уделить мне несколько минут? Раз уж я здесь?

Вежливости в голосе Эприл поубавилось.

– Она уже выбилась из графика, а во второй половине дня ей надо улетать на съемки. В Австралию, – подчеркнула она, словно не сомневалась, что стоящая перед ней деревенская мышка, то есть я, о таком месте и не слышала. – И потом, – Эприл раскрыла блокнотик, – мы уже наметили телефонное интервью с вашим боссом.

Моим боссом? Бетси такого сделать не могла, а уж не сказать мне об этом – тем более.

– С Габби Гардинер, – добавила Эприл. Меня словно громом поразило.

– Габби не мой босс!

– Сожалею, – сожаления в голосе Эприл не чувствовалось, – но все уже обговорено.

Я попятилась в люкс и плюхнулась на стул у окна.

– Послушайте, я здесь, и вы, я уверена, согласитесь с тем, что интервью, даже быстрое, лучше лично давать тому, кто видел все фильмы Макси и подготовился к разговору, чем не пойми кому по телефону. Я с удовольствием подожду.

Эприл мгновение помолчала.

– Мне вызвать охрану?

– Не понимаю зачем, – ответила я. – Я посижу, пока мисс Райдер не закончит беседу, а если у нее выдастся свободная минутка перед отлетом в Австралию, я возьму у нее интервью, как мне и обещали. – Пальцы я сжала в кулаки, чтобы никто не видел, как они дрожат, и выложила последний козырь: – Разумеется, если по каким-то обстоятельствам мисс Райдер не сможет уделить мне несколько минут, на месте ее интервью появится моя заметка о том, что здесь произошло. Между прочим, вас не затруднит назвать мне свою фамилию?

Эприл сверлила меня взглядом. Роберто держался рядом с ней, смотрел то на меня, то на нее, словно мы играли в теннис. Я держала взгляд Эприл, не отводя глаз.

– Это невозможно, – разлепила она губы.

– Интересная фамилия. Такую нечасто встретишь и на острове Эллис[33].

– Сожалею, – повторила Эприл, оставалось только надеяться, что в последний раз, – но мисс Райдер не будет встречаться с вами. Вы очень уж саркастично говорили со мной по телефону...

– Ага, саркастичный репортер! Готова спорить, вы таких никогда не видели!

– ...мисс Райдер не нуждается во внимании таких...

– Это возможно, – взорвалась я, – но неужели никто из ваших лакеев, прихвостней или служек не мог связаться со мной, прежде чем я поехала в такую даль?

– Связаться должен был Роберто, – повторила она.

– Ему никто об этом не говорил. – Я сложила руки на груди. Обмен любезностями закончился. Она смотрела на меня. Я – на нее. Роберто прижался к стене, его била дрожь. Белокожие выстроились рядком, переводя взгляды с Эприл на меня и обратно.

– Вызовите охрану, – изрекла Эприл и развернулась на каблуках. Через плечо посмотрела на меня. – А вы пишите что вам вздумается. Нам без разницы.

С этим они отбыли. Роберто, правда, бросивший на меня полный отчаяния и извинений взгляд, Эприл и мой шанс взять интервью у Макси Райдер. Я подождала, пока за ними закроются двери лифта, и лишь потом позволила себе расплакаться.

Если уж на то пошло, туалеты в вестибюлях больших отелей – отличное место для того, чтобы дать волю эмоциям.

Люди, живущие в отеле, обычно пользуются туалетами в номерах. Людям с улицы невдомек, что они имеют полное право войти в вестибюль самого роскошного отеля и никто не помешает им воспользоваться тамошним туалетом. При этом укомплектованы туалеты всем необходимым, от лака для волос и тампонов до настоящих полотенец, которыми можно вытереть слезы и руки. Иногда там даже ставят диванчик, на котором можно прийти в себя.

По коридору я дотащилась до лифта, спустилась в вестибюль, прямиком направилась к двери с золотой надписью на табличке «ДЛЯ ДАМ» и далее, схватив по пути два сложенных полотенца, к кабинке, где меня ждали тишина, покой и уединение. Я прошипела:

– Гребаная Макси Райдер! – Захлопнула дверь и села, прижав руки с зажатыми в них полотенцами к глазам.

– Эй? – раздался над головой знакомый голос. – Почему? Я вскинула голову и увидела над стенкой кабинки лицо.

– Почему? – вновь спросила Макси Райдер В жизни она была такой же красавицей, как и на экране: огромные синие глаза, легкая россыпь веснушек на кремовой коже, каскад каштановых кудряшек, определенно более блестящих, чем обычные человеческие волосы. В миниатюрной ручке она держала тонкую сигарету, под моим взглядом глубоко затянулась и выпустила к потолку струю дыма.

– Не курите здесь, – сказала я первое, что пришло в голову. – Может включиться система пожарной сигнализации.

– Выругаете меня за то, что я курю?

– Нет. Я ругаю вас, потому что вы меня продинамили.

– Что?