Хорошие девочки умирают первыми

Эсме выпрямилась, оставляя на зеркалах кровавые отпечатки ладоней. Призраки растянули челюсти в ухмылках, слишком широких для человека.

– Убей ее, – шипели они, сжимая и разжимая руки в предвкушении.

Эсме снова вытерла лицо. Теперь от слез. Но Аве было все равно.

– Настоящая подруга убила бы ее, – заявил призрак Джоли.

Ава крепче сжала стеклянный кинжал. Она шагнула к Эсме, подняла осколок зеркала, а затем заметила собственное отражение в его сверкавшей поверхности. Болезненно четкое по краям, жесткое. На лице отражалась горечь, рот был полон острыми гнилостно-коричневыми зубами. Что-то внутри Авы сжалось.

Она помедлила.

– Джоли? – окликнула она. – Помнишь, когда нам было по тринадцать лет, у меня во внутреннем дворике разбилась чайка?

Джоли оскалила зубы.

– Конечно. А теперь убей ее.

– Когда я не могла перестать плакать, помнишь, что ты мне сказала?

Она отвернулась от Эсме и стала наблюдать за реакцией Джоли. Призрак зарычал на нее, глаза вспыхнули огнем.

– Ты сказала мне, что любишь меня потому, что я переживаю из-за всякого дерьма, даже из-за больных, вороватых, жадных до чипсов летающих крыс, как ты выразилась. Ты сказала, я всегда напоминаю тебе, что мир может быть прекрасным, стоит просто посмотреть на него под правильным углом. Именно в тот миг я решила стать фотографом. Я просто хотела показать тебе то, что вижу.

– Ну и? – фыркнул призрак.

– Та Джоли, которую я знаю, последние полгода очень злилась на меня. Потому что я стала для нее чужим человеком. Она не хотела бы, чтобы я убивала, потому что знала, какая я на самом деле.

– Давай! – закричал призрак, но этот голос уже не принадлежал Джоли.

– Нет. – Ава уронила зеркало. Вся ладонь была в крови.

– Ты мне не подруга, – выплюнул призрак Джоли.

– А ты не Джоли, – парировала Ава сорвавшимся голосом. – Прости. За все, что случилось. За то, что пыталась быть той, кем не являюсь, и забыла о нашей дружбе. За то, что не спасла тебя. Но теперь я знаю, кем хочу стать.

Джоли зарычала. Ава шагнула к ней и протянула руку. Джоли шевельнулась, будто собиралась ответить на ее жест, но после первого же прикосновения растворилась в дыму. Шепчущий выскользнул из Авы и вернулся в зеркала.

– Нет! – закричал он. – Нет! Это не по правилам!

– Не по правилам, которые придумал ты? – Ава смахнула слезу и заставила себя посмотреть в его черные глаза.

– Я все еще могу проникнуть в твою голову, – прошептал голос.

– Но не можешь остаться, – возразила она. – Я не впущу тебя. Ты не превратишь меня в убийцу.

Он медленно улыбнулся.

– Ты мне не нужна, – заявил он. – У меня есть Эсме.

Эсме забилась в угол, слезы капали с ее подбородка.

– Подними его, – приказал Шепчущий.

Эсме наклонилась схватить лежащий в ногах перочинный нож.

– Это она виновата в смерти Ливии, – слащаво прошипел Шепчущий. – Ава подняла камеру на крышу, и я слышал все, что рассказывала Ливия. Я слышал ее признание.

Эсме посмотрела на Аву, раненая и растрепанная. Она выглядела потерянной.

– Ава знала, но никому не сказала. Она могла предупредить Ливию об опасности, но предпочла этого не делать.

– Он морочит тебе голову, – буркнула Ава.

– Это действительно так? – уточнила Эсме.

Ава не смогла соврать. Она продолжала молчать.

– Убей ее, – прорычал Шепчущий. – Вместе мы сделаем что-нибудь прекрасное, Эсме.

Волосы Эсме свисали на окровавленное лицо, придавая ей не совсем человеческий вид.

– Это его игра убила Ливию. – Ава попятилась, когда Эсме приблизилась к ней. – Это он убил Джоли, а не ты.

– Ты убила Ливию, – прошептала Эсме. – Ты забрала ее у меня.

– Нет. – Ава попятилась за угол, спотыкаясь о ковер из битого стекла.

В зеркалах отразилась Эсме с дикими глазами.

– Она была для меня всем.

– Ливия хотела бы этого? – спросила Ава.

– Не смей говорить о ней, не смей!

– Она была и моей подругой.

– Заткнись, заткнись!

– Эсме, прошу тебя. Посмотри. – Ава махнула в сторону стен, где призрачная Ливия порхала между зеркалами. Лицо ее покрывали черные вены. – Это не Ливия.

– Это все, что у меня осталось от нее.

Ава глубоко вздохнула. Она перестала отступать, шагнула к Эсме и позволила ей прижать нож к шее.

– Ливия тут, – сказала Ава, касаясь ладонью груди Эсме. – Вспомни ее.

– Я не могу, – всхлипнула Эсме. – Все исчезло.

– Убей ее, – прошипел Шепчущий из зеркал. – Докажи мне свою преданность, и ты никогда больше не будешь голодать. Я дам тебе все, о чем ты только можешь мечтать.

Ава проигнорировала его и вновь обратилась к Эсме:

– Помнишь, как ты впервые встретила Ливию? Я помню. Это было в тот день, когда ты переехала в Портгрейв. Некоторые из нас проезжали мимо на велосипедах, чтобы посмотреть на новую семью. Помнишь, что было дальше?

Она медленно кивнула.

– Я так махала вам всем, что ударилась о дверь фургона, и Ливия подбежала, чтобы помочь мне.

– Я видела, как она мчалась через забитую транспортом дорогу, пытаясь до тебя добраться. Неужели она хотела бы, чтобы ты убивала в ее честь?

– Ее здесь нет, она не ответит на этот вопрос, – тихо откликнулась Эсме.