Хоровод нищих

Перед глазами Йере все поплыло. Небо его жизни оказалось покрытым толстым слоем глупости. Он вышел в гардероб и ничуть не удивился, когда на него надели старое, сильно поношенное пальто господина консула. Только на улице он стал постепенно приходить в себя. Сначала заплакал, но, увидев, что прохожие пожимают плечами, глядя на него, плачущего, он стал ругаться вслух. Однако такое поведение в преддверии Рождества, когда каждый пытался показать себя с лучшей стороны, выглядело непозволительным. Не одобрил его и полицейский, у которого, помимо прочего, было лицо прогрессивно мыслящего человека и сильные руки. Он схватил нарушителя предпраздничного порядка и спокойствия и вывел его из толпы. Йере с горечью объяснил, что у него обманом отняли все деньги и пальто.

- Пальто же на вас, - сказал полицейский.

- Это не мое.

- Значит, краденое? Следуйте за мной.

Государство предложило Йере своеобразную помощь. Его отвели в полицейский участок, и он предстал перед суровыми глазами комиссара. Йере охватила тоска по Лидии. Только жена могла вытащить мужа из рук полиции, поскольку его слова еще не были занесены в протокол допроса. У Йере была причина опасаться официальных властей. Хотя комиссар при его появлении и начал насвистывать, это вовсе не означало, что он настроен добродушно. Комиссар переговорил с полицейским, а затем задал Йере целую кучу вопросов: имя, фамилия, место рождения, пол, гражданское состояние, адрес…

Йере робко отвечал. Казалось, перед ним сидит само государство. Материалов для обвинения более чем достаточно. А главное - как это угораздило вас нарушить закон под самое Рождество? Неужели не понимаете, что я отец семейства и у меня полно других дел?

Допрос начался нежданно-негаданно.

- Сколько было денег?

- Немногим более четырех тысяч марок.

- Больше четырех тысяч. Какими купюрами?

- Две по тысяче, а остальные… более мелкие…

- Вы помните номера купюр?

- Нет.

- Плохо дело. Это затрудняет следствие. Кстати, где вы получили такую большую сумму?

Йере замолчал и в смущении стал рассматривать казенный письменный стол, совершенно не осознавая, что молчание вовсе не золото, если государство уже давно отказалось от золотого стандарта.

- Не можете ответить? Где вы получили деньги?

- От невесты.

- А она откуда их взяла?

- У нее были… Она вернулась из Америки…

- В каком штате, в каком населенном пункте и когда?

- Не знаю.

- Ну, а кто же ей дал деньги? Отвечайте!

- Князь, наверное…

- Какой князь?

- Я его не знаю.

- Отвечайте прямо, кто такой князь. Он преступник?

- Я не знаю…

- Значит, отказываетесь отвечать. Но вы еще у меня признаетесь.

Крепкая рука написала государственным пером на казенной бумаге несколько строчек. Нажим продолжился:

- Когда вы обнаружили пропажу денег?

- Тогда, когда отдал их ему…

- Отдали? Только что вы утверждали, что их у вас украли. Следовательно, вы дали ложные показания, за что закон наказывает. Послушайте-ка, дорогой господин, вас когда-нибудь подвергали тестированию, я имею в виду ваш разум?

Йере вспомнил психотехнический экзамен директора Сувисумпело, во время которого он оказался разумнее среднего индивидуума, и ответил:

- Один раз.

- Что один раз?

- Тестировали.

- Это меня не волнует. Кстати, вас обыскивали?

- Нет.

- Вот как! Тогда изучим содержимое ваших карманов сейчас. Руки вверх! Стоять на месте. - Комиссар вышел из-за стола, приблизился к Йере и начал шарить по карманам поэта. В кармане пальто был обнаружен ключ.

- Что это за ключ?

- Не знаю.

- Следовательно, поддельный?

- Но он же принадлежит Хайстиле.

- И в вашем кармане?

- Это пальто Хайстилы.

- Лжете!

Когда рука обыскивающего забралась во внутренний карман пиджака Йере, тот начал брыкаться, отскочил от полицейского и взвизгнул.

- Не мешайте исполнению служебного долга! - прорычал следователь.

- Нет, нет… Но мне щекотно…

- Мошенник! Вас надо заковать в кандалы.

Йере больше не чувствовал щекотки, а лишь лихорадочный озноб. Когда комиссар не нашел ни огнестрельного оружия, ни кастета, ни перочинного ножа и политических листовок, он оставил поэта в покое и вернулся на свое безопасное место за столом. И тут же огорошил Йере вопросом:

- Сейчас признаетесь?

- Да, - чистосердечно ответил Йере и почувствовал, что постепенно хмель полностью покинул его.

- Наконец-то! Почему не признались сразу? Только мое время попусту потратили. Ну-с, друг мой, скажите, куда спрятали деньги?

- Что спрятал? - переспросил с глупым видом Йере. - Я не понимаю.

- Куда спрятали украденные вами деньги?

- Я украл?

- Вы же только что признались.

- Ничего я не признавал.

- Раньше в тюрьме сидели?

- Нет еще.

- Ну а сейчас вас посадят. Понимаете? Со мной шутки плохи. Вы путаетесь в показаниях. На вас украденное пальто, в кармане которого поддельный ключ. Вы стащили четыре тысячи марок и в дополнение ко всему клевещете на другого человека. Знаете, сколько за это полагается?

- Мне или Хайстиле?

- Молчать!

Комиссар начал терять терпение. Такого закоснелого типа он прежде не встречал, разве что в американских кинофильмах.

- Ну, а теперь признаетесь? - неожиданно снова спросил он.