ХОЗЯЙКА КАРНАЭЛА

- Прости, - сказала Катя виновато, а он разочарованно вздохнул: ну, вот и обещанные извинения, а все так забавно начиналось. - Я нервничаю, сам понимаешь, - она запустила руку в волосы, тщетно пытаясь причесать их пальцами. Пышные, кудрявые… кое-где виднелись в запутавшихся прядях обрывки алых листьев из дриддерева, а возле правого виска притаились до сих пор не обнаруженные розовые бутоны, большую часть которых Катерина безжалостно выкинула по дороге. - И не до того сейчас… но, не смогла удержаться. Такие стихи… аж внутри все переворачивается, когда читаешь. Тебе ведь очень нравится Лили, да?

- Ну… - мужчина улыбнулся, наблюдая за ней. - В отличие от некоторых, я обычно предпочитал блондинок, - он подцепил темный завиток с ее лба и чуть помял его в пальцах, явно не собираясь выпускать.

- О! - Катя скосила глаза, чтобы посмотреть на его руку, прищурилась и совершенно серьезно заявила: - Я перекрашиваться не буду, и не надейся. Мне их и так сложно расчесывать. Разве что поседею после новой встречи с Эрой. Хотя к седым ты пылких чувств не испытываешь: про Эссу всего один стих, и тот особой восторженностью не отличается, - ирония в голосе ее смешалась с легкой досадой. - А про Мэл…

- До встречи с тобой, Катенок, - перебил Арацельс, - я думал, что Лилигрим - самое необычное создание на свете: очаровательное, в меру милое и не в меру стервозное, но… с ней никогда не бывает скучно.

- Что-то меня напрягает это "до встречи с тобой", неужто я умудрилась переплюнуть Лили? Остается надеяться, что не в стервозности, - пробормотала Катерина, пытаясь отнять у него прядь собственных волос. - Отдай, еще больше запутаешь. Я не умею, как ты, приводить прическу в порядок с помощью магии. Я вообще с этой вашей магией не дружу, сам знаешь.

- Подожди-ка, - его улыбка стала шире, а в глазах появился хитрый блеск. - Ну же, не мешай.

Она нехотя опустила руки, позволяя ему возиться со своими волосами.

- Затылок не трогай!

- Почему это?

- Ну… ай.

- Не дергайся, Арэ.

- А ты не делай, что… А! Ну, хватит уже, я понимаю, что ты решил помочь мне причесаться, но…

- Не причесаться, - наклонившись к ней, прошептал муж и легко чмокнул вмиг замолчавшую девушку в кончик носа. - Попробуй сама, коснись их, - его ладони нырнули в густую массу блестящих кудрей, чуть помассировав кожу на висках и затылке, затем медленно переместились вниз и замерли на плечах.

Девушка блаженно прикрыла глаза, затем резко распахнула их и, сильно тряхнув головой, так, чтоб волосы упали на лоб и скулы, удивленно пробормотала:

- Ничего себе сервис! - она схватила первый попавшийся локон, оттянула его, а потом отпустила. Тот свернулся аккуратной спиралью и, пару раз качнувшись, замер у ее лица. - Хм, если ты еще и крестиком вышивать умеешь, цены тебе нет в хозяйстве, милый.

- Нравится?

- Спрашиваешь!

Катя улыбалась, а он думал о том, как же мало ей надо для счастья. А еще о том, почему ему не пришло в голову сделать это раньше: и ей приятно, и ему в удовольствие. Настроение его заметно улучшилось, девушка расслабилась, а спутники по-прежнему не спешили звать их обратно. Руки вновь скользнули по волосам Арэ, чуть задержались на ее шее и начали свой путь вниз: по изгибу спины до самых бедер.

- Так что там с блондинками? - поймав запястья мужа, спросила Катя. Насмешливо, но с малой толикой настороженности. - Я что-то не поняла. А?

- С какими блондинками? - он картинно изогнул бровь, демонстрируя "искреннее" удивление.

- С теми, которых ты предпочитаешь.

- Я сказал "предпочитал".

- Ага, так что с ними?

- Хм, - Арацельс изобразил задумчивость. - Ну…

- Что "ну"? Давай уже, сознавайся! Откуда такие восторги в адрес Лилигрим? Первая любовь, что ли? - не выдержала Катерина, слегка ошарашив его своим натиском.

- Она была невестой моего друга, наставника… Да и знакомство наше с ней измерялось тремя днями. Какая любовь?

- Хочешь сказать, что за такой короткий срок нельзя влюбиться? - вопрос прозвучал наигранно весело. Вот только глаза девушки погрустнели, ее захлестнула волна разочарования. А он, напротив, ощутил, как по телу разливается тепло и на душе становится невероятно легко, спокойно… приятно.

- В Лили? Нееет, - усмехнулся блондин, не делая попыток освободить запястья от плена девичьих пальцев. Зачем? Он просто чуть повернул ладони: так, чтобы они переместились с бедер… немного назад, и как ни в чем не бывало, продолжил: - Смерть с ней долго встречался, прежде чем привести в Карнаэл. Она, конечно, чудо, только вот… очень своеобразное чудо.

- Но стихи… - начала Катя, стараясь ненавязчиво так убрать его руки с того места, на котором они по-хозяйски устроились. Ну, или хотя бы развернуть их обратно.

- А что со стихами? - с улыбкой проговорил он, забавляясь ее безуспешными попытками избавиться от его не совсем приличных (или совсем неприличных) объятий.

- Ты восхищался ею, едва ли не боготворил… и очень переживал, когда… - она замолчала, нервно закусив губу. Даже перестала бороться с его руками, окунувшись в очередной поток грусти. Правда, теперь он был вызван совсем другими причинами.