Хозяйка лабиринта

– Вы уверены, мисс? Вы знаете, что с этим телом сначала вышла путаница?

– Какой ужас, – прошептала она. – Нет, это точно Айви.

Она почувствовала, как из груди поднимаются рыдания.

– К сожалению, вам придется заполнить кое-какие бумаги, – сказал сотрудник морга. – И еще – вы знаете, что будет расследование? Пока оно не закончится, полиция может не отдать тело вашей сестры.

– Да, конечно. Нам нужно знать, что случилось. Не представляю, как мама это перенесет.

Он отвел ее в соседнюю комнату, по-спартански обставленную, и вручил бланки для заполнения. Комната была выкрашена казенным зеленым цветом, стол и стулья – железные. Ужасное место. Разве можно приводить сюда людей, только что понесших тяжелую утрату? Джульетта заполнила все бумаги и подписалась: «Мадж Уилсон». Поддельная личность, фальшивка расписывается в жизни и смерти другой фальшивки. Вероятно, Джульетта единственная во всем мире скорбела по Беатрисе Доддс. К тому же теперь бедная девушка лишилась даже имени. Стерта с лица земли, будто и не жила вовсе.

– Простите, мне нехорошо, – пробормотала Джульетта. – Нельзя ли мне чашку чаю? Я думаю, это шок. Говорят, горячий сладкий чай – то, что нужно в таких случаях.

– Да, мисс, верно. Вы оставайтесь тут, я сейчас.

Хороший человек, подумала она. Добрый. Ей и правда было нехорошо – она не ожидала, что Беатриса будет так жутко выглядеть.

Все имущество Беатрисы лежало, увязанное в оберточную бумагу, на боковом столике в той же комнате. На свертке кто-то написал черными чернилами: «Джульетта Армстронг», а потом зачеркнул и написал сверху «Женщина, неизвестная». Вся человеческая жизнь уместилась в один сверток, подумала Джульетта. Ей представился дом на Пелэм-Плейс, забитый до крыши «лучшими вещичками» миссис Скейф. Чтобы упаковать жизнь миссис Скейф, понадобилась бы уйма оберточной бумаги.

Джульетта взяла сверток в руки и обнаружила, что он гораздо тяжелей и неудобней, чем она предполагала; она словно тащила на себе всю Беатрису. Она вышла из комнаты и двинулась по коридору к выходу. Сворачивая за угол, она услышала за спиной голос работника морга: «Мисс Уилсон, мисс Уилсон!»

Вернувшись в «Долфин-Сквер», Джульетта расстелила газету на ковре в гостиной и распаковала сверток с дешевыми тряпками Беатрисы. С них посыпались черными струями сажа и угольная пыль. Грязнее всего был шарф. Это он и есть – орудие убийства? Но почему тогда полиция не оставила его себе как вещественное доказательство? Шарф был шелковый, от Эрме, дорогой. Последний раз Джульетта видела его на дряблой шее миссис Скейф. Неужели Беатрису убила сама миссис Скейф, а не кто-то из ее бандитов? С одной стороны, маловероятно. С другой, миссис Скейф – дама внушительного калибра, а Беатриса была маленькая и худенькая. Но почему тогда угольная яма клуба «Карлтон»? Может, миссис Скейф пожаловалась Труди за чашкой чаю и сконами, что у нее на руках труп, а Труди сказала: «Я знаю, куда его можно девать»?

Собственно сумочка оказалась пуста. Ни «Красной книги», ни клочка бумажки с надписью крупными буквами «УЛИКА». Ни, конечно, бриллиантовых сережек.

– Джульетта? – В дверях появился Перри. – Боже, какая вы грязная. Это вещи той бедной девушки?

– Беатрисы. Да.

– А это ваша сумочка? Серьги, я полагаю, не нашлись?

– К сожалению, нет.

Он равнодушно пожал плечами:

– У Гаррарда есть на них страховка. Итак… Мы по своим каналам обошли обычные бюрократические препоны. Тело увезли в похоронное бюро на Лэдброк-Гроув, а в пятницу похоронят на кладбище Кенсал-Грин.

– Она сирота, – сказала Джульетта. – Я думаю, всем все равно.

– Мне очень жаль. Правда. Но вы же понимаете, общественное благо и все такое.

– Я тут подумал… – сказал Перри.

Он потянулся через накрахмаленную белую скатерть, покрывающую столик в ресторане Симпсона, и взял Джульетту за руку. Он повел Джульетту ужинать, чтобы «немножко подбодрить» после морга. Кажется, смерть Беатрисы его нисколько не задела. Всего лишь еще одна жертва войны. Одна девушка. Никто. Серая мышка.

– И конечно, мы отпразднуем нашу с вами помолвку, – добавил Перри.

Он еще раньше купил ей кольцо – скромное, с сапфиром, – и сейчас под ним на пальце уже образовался черный ободок. Перри все время тянулся к ее руке с кольцом, приподнимал и держал на весу, словно желая показать всему миру: она – его невеста. Вероятно, лучше быть невестой, чем «мамзелью», подумала Джульетта. Хотя кто его знает.

К ним угрожающе приближалась громоздкая тележка, накрытая серебряным колпаком. Официант картинным жестом снял колпак, и под ним оказалась огромная говяжья нога – такая сырая и кровавая, что, может быть, сердце несчастной коровы еще не перестало биться. Вот вам и продукты по карточкам. Официант отрезал несколько ломтей говядины и разложил им на тарелки.

– Вы тут подумали, – напомнила Джульетта.

– Да, спасибо. Я подумал, что если девушку…

– Беатрису, – устало напомнила Джульетта.

– Да. Если ее в самом деле приняли за вас, значит убийца думал, что убивает вас. У нее была ваша сумочка и ваши документы. Будьте очень осторожны в ближайшее время, пока преступники не окажутся за решеткой.