Хозяйка перекрестков

Из-за мороза машину я утром оставила на стоянке, так что добиралась домой автобусом, а от остановки до подъезда пешком. В одной руке — сумка с ключами и документами, другая придерживает поднятый воротник шубы. Под мышкой к тому же зажата полторашка минеральной воды, купленная в киоске по дороге ("Нет, надо было все-таки помучаться с утра, но завести машину!"). По зимнему времени в девять вечера на улице стояла натуральная ночь. Благо окрестности освещены частыми фонарями. В очередной раз порадовалась, что живу, хоть и в старом доме, зато в центральном районе. Оказаться одной посреди темной улице где-нибудь на окраине, в частном секторе — не приведи господи! В прошлом месяце одну сотрудницу, вот также возвращавшуюся поздно домой с работы, ограбили и избили какие-то малолетние отморозки. Она их потом даже опознать не могла: зима, темень, холод, капюшон надвинут на самые глаза, напали сзади — кого тут разглядишь? Я невольно опасливо оглянулась, отогнув край воротника, которым прикрывала нос. Редкие прохожие торопливо скользили вдоль промерзшей улицы, ни на кого не глядя, кутаясь в шарфы или воротники (как я), прижимали к щекам варежки. Однако все они были довольно далеко, да и угол родного дома — вот он, так что можно чувствовать себя в безопасности. По утрамбованным сугробам со стороны старого трамвайного кольца в направлении реки бежала стая бродячих собак, штук пятнадцать, не меньше. Недалеко отсюда был рынок с мясными рядами, так местные дворняжки ухитрялись отъедаться на тамошних отходах до размера солидных волкодавов. Три матерых рыночных кобеля в компании с более мелкими шавками деловито трусили через маленький парк позади нашего дома. Я вообще-то люблю собак, но тут мне вдруг стало не по себе. Тем более, что стая вдруг изменила траекторию движения и направилась прямиком в мою сторону. Я подавила безотчетное желание перейти на бег — известно же, стоит побежать, сработает инстинкт преследования, и собаки бросятся вдогонку. Поэтому я напротив замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась, глядя на приближающихся дворняжек. "Сейчас пробегут мимо" — поправив бутыль с водой под мышкой, решила я. Но, не тут-то было. Не добежав метров пять до того места, где я стояла, стая притормозила и натурально начала брать в меня в кольцо.

Страх моментально подкатил к горлу, перехватив дыхание. "Животные не нападают первыми" — попыталась я остановить приступ паники. Но псы, словно нарочно, принялись рычать, перемещаясь по кругу и медленно, но верно сокращая дистанцию. Я попятилась к ближайшему дереву, пригибаясь к земле, чтобы не задеть за нижние ветки.

"Не следует нагибаться, я где-то слышала, что гиены, к примеру, не нападают на тех, кто выглядит выше них. Возможно у собак такие же правила! Но если и нет, рано паниковать — даже накинься они всем скопом, я, наверняка, сумею пробиться к ближайшему подъезду: на мне толстая шуба, на ногах две пары колгот и брюки — так просто не прокусишь. Главное защитить шею и лицо. Шуба, конечно, будет испорчена, но в конце-концов жизнь дороже!" На мгновение я отвлеклась от стаи, чтобы глянуть на ствол, к которому прижалась спина. А когда взгляд вернулся, меня окружали уже не собаки. Снег вокруг топтали кошмарные существа, состоящие кажется из одних костей, обтянутых черной пупырчатой кожей. Хищно разинутые пасти набиты игольчатыми зубами, каждый длиной с палец, из спины торчат гротескно порванные кожистые крылья, адским огнем горят красные глаза. Крик застрял в горле, стороной пронеслись мысли: "Должно быть от страха у меня начались галлюцинации". А демоны между тем перестали кружить и, припадая на своих костлявых лапах, двинулись ко мне. Теперь я детально могла разглядеть вытянутые морды, тоже черные, в безобразных складках. Гипертрофированные провалы ноздрей и чернота вокруг светящихся глаз вызывала ассоциацию с мертвыми черепами. Словно эти твари были поднятыми из могилы скелетами древних чудовищ. Впрочем, какая разница живые монстры мне повстречались или мертвые, капающая с клыков слюна и угрожающее шипение ясно свидетельствовали о том, что эти исчадия ада твердо намерены подзакусить моей сочной плотью.