Хозяйка проклятого сада, или Новая жена для Темного

Вскоре взметнулись белые вихри, и волшебные скакуны унесли Светлых в их земли. Я поблагодарила Сад за помощь, в ответ на что несколько веточек ласково меня погладили. Видимо, любовь Сада ко мне еще сильнее выросла после вчерашней ударной уборки.

А пока Баэр возвращался к беседке, я быстренько в общих чертах пересказала Грас содержание их беседы с Барторием. Мы теперь союзники, следует проявлять доверие. Тем более — я собираюсь учиться у нее Темной магии.

— Очень повезло, — серьезно сказала Грас. — Этот Светлый слишком давно живет на свете, и, конечно, он не мог не заметить ваши магические способности. Так что придуманная вами игра в дурочку — единственное, что нас

спасло. Все, я пошла убирать со стола. Вон Баэр идет…

В этот момент Баэр вынырнул из-за кустов. Подошел и остановился возле меня, поглаживавшей очередной хищный куст с вытянутыми острыми листьями.

— Ну и что там за «розы»? — пристально глядя на меня, спросил он.

«Вот сейчас мне и нужно решить, расскажу ли я Баэру всю

правду», — подумалось мне. Что частично расскажу — я решила сразу. Но вообще-то на мне до сих пор амулет Майдора. Так что, по идее, я и Баэру сейчас могу сказать что-нибудь… в нужном мне свете.

И пока мне нужно было прочувствовать свои ощущения на этот счет, чтобы сделать правильный выбор, я ответила в своем Темном духе:

— А у тебя там что за «шипы»?

Баэр вдруг закинул голову и рассмеялся. Потом сказал:

— Ладно, извини. Мне следовало сперва поблагодарить тебя, что своим великолепным притворством избавила нас от многих проблем…

У меня прямо челюсть отвисла. Он что, продолжает исправляться? Еще один маленький плюсик в карму Баэра.

— Уверен, ты сильно волновалась, но отыграла прекрасно, — продолжил он. — Благодарю. Это очень ценно.

— Пожалуйста, обращайся, — с улыбкой ответила я, просто не зная, что еще сказать. Надо бы его тоже за что-то поблагодарить, но я не знала, за что именно. За то, что не сдал меня Светлым? Там это и ему невыгодно.

— В общем, я расскажу тебе, что сказал этот Светлый лис. Но ты — первая. С тобой он говорил первой, так что вначале — твоя очередь, — и лукаво подмигнул мне. — Это будет справедливо.

В тот момент я и приняла решение. Нынче Баэр заслуживает знать всю правду. О разговоре с Барторием, разумеется, а не о наших с Грасерией и Гарэмом замыслах.

 

 

***

 

— Покажи, что он тебе дал, — сосредоточенно сказал Баэр, когда я кратко пересказала ему содержание беседы с Барторием.

Навязанный мне амулет лежал в кармане, я достала его и протянула Баэру. Почти минуту он вертел его в руках, даже понюхал. При этом поморщился, а потом криво и жестко усмехнулся.

— Знаешь, что там? Что за нити Света должны вырваться оттуда, если ты его откроешь, чтобы донести на меня?

— Не знаю, конечно, я же не великий Темнейший, — ответила я. — Могу лишь предположить, что какой-то концентрированный Свет. Энергия Света.

— Именно! — обрадовался моей догадливости Темный. — Вот ведь старый… хитрец и убийца. Он, конечно, не рассказал тебе всех нюансов. Например, что пока ты такая как есть, контакт с этой энергией не доставит тебе никаких проблем, кроме легкого дискомфорта. Отравишься лишь в случае, если выпустишь сразу весь Свет из флакона. А этого он велел тебе не делать. А вот если ты вдруг станешь Темным магом… Не делай невинные глаза, я знаю, ты понимаешь, что могла бы им стать… при других обстоятельствах…

«Ох, — подумала я. — Он знает, что я знаю. Я знаю, что он знает. Только вот, похоже, это ничего не меняет. Учить меня Баэр не собирается. Еще посмотрим, действительно ли расскажет, как его предостерегал от этого Барторий».

— …И если станешь, то вдохнув воздух, в который попала эта энергия, ты сразу отравишься. Может, даже насмерть. В любом случае, куда сильнее, чем от удара Светлым деревом по голове, — кривая улыбка. — Так что у Бартория многоплановый расчет. Если ты действительно дурочка и будешь «работать на него», то ему прямая выгода — шпион в стане врага. Если же ты нарастишь силу, а его начнешь дезинформировать, то скорее всего погибнешь. Он избавится от нового опасного противника. Или хотя бы узнает, что мы тут не пляшем под его дудку.

— А мы не пляшем? — лукаво склонив голову на бок, спросила я.

— Мы, — тон Баэра стал жестким, — делаем все, чтобы не сделать положение Тьмы еще хуже. Я делаю. Что я думаю об этом — лучше тебе не знать.

— Значит — пляшем… — вздохнула я, нисколько не напугавшись его тона. Тут ведь все понятно. Баэру самому не нравится, как все обстоит, но он не верит, что можно изменить это. Вот и злится. Наверняка еще и считает себя трусом. Или слабым бессильным существом. А для мужского самолюбия такие терзания ох какой удар!.. И чтоб защититься от них, он и злится. Ведь злость и гнев — это как бы «эмоции силы», в отличие от страха и уныния, которые можно назвать «эмоциями слабости». Сейчас мне его чувства были более чем понятны. И не вызывали отторжения. Вот оно… Темное понимание себя и других. И хваленое принятие без осуждения, свойственное Тьме.

— Очень легко назвать это так, но это не отражает истины, — сквозь зубы процедил Баэр в ответ.