Хозяйка разорившейся таверны. Путь к счастью

Золото этого жаркого огня плавилось в глазах и сверкало в каждой капле пота, выступившего на его лбу. Золото укрывало тонким теплым покрывалом наши сплетенные тела, его напряженную спину и мои бесстыдно вскинутые колени.

Расплавленным золотом наливались красные борозды, что я со стонами проводила ногтями на коже Эвана.

Любовная игра расцвечивалась стонами, сплетающимися в воздухе в нежную песню.

Я то затихала, прислушиваясь к своему блаженству, то вскрикивала, когда ласка становилась остра и нестерпима.

И тогда Эван укрощал меня, удерживая, а я дрожала всем телом, утопая в наслаждении и чувствуя его прекрасную власть над собой.

Золотой свет огня впитывался в нашу кожу и проливался в кровь огненным наслаждением, до криков, до неистовых жадных движений, до белой звездной пыли, сверкающей под дрожащими закрытыми веками. До полного растворения друг в друге. До пресыщения.

Он уничтожил меня, прежнюю, и создал новую — любимую, юную, прекрасную, любящую и верящую. Да разве и могло быть иначе после этой ночи? После того, как звезды бросались мне в лицо, а дух отлетал к небесам от невероятного блаженства?

Я была исцелована вся. Приходя в себя, вздрагивая, я лежала рядом с Эваном, бережно накрытая одеялом, прижатая к его груди, где быстро и сильно билось сердце. Я чуть касалась подушечками пальцев его исцелованных, чуть припухших губ, и он блаженно закрывал глаза.

А мне все казалось, что его губы целуют, повторяя изгибы моей поясницы, а ладони жадно сжимают мои бедра и бессовестно скользят меж стыдливо сжатых ног…

— Сколько времени тебе нужно, чтобы пошить свадебное платье? — спросил Эван. — Только обещай, что оно будет не из зеленого бархата. Не люблю отчего-то этот цвет.

Я рассмеялась.

— Это Бибби тебе наябедничала? — укоризненно спросила я. Он чуть мотнул головой — нет. — Есть ли в этом мире вещи, о которых ты не знаешь?

— Есть, — ответил он. — Темные мысли, как уголки темной, неосвещенной комнаты, мне неведомы. Но такие мысли хорошо освещаются инквизиторским пламенем. А ты… в тебе нет тьмы. Ты вся как на ладони. И все твои помыслы мне видны и понятны. Кажется, ты загадывала себе знатного жениха и платье из серебряной парчи? Вот пусть так и будет.

— О, Эван! — вскричала я и уселась в постели. Взлохмаченная, горячая, раскрасневшаяся. И обеспокоенная. — А как же моя «Алая маска»?! Открытие?! Сам король обещал прийти! Через пять дней!

— Ну, если обещал, значит, придет, — беспечно ответил Эван. — Это очень добрый знак. Очень. Кстати. Подметь, с какой ноги он войдет. Если с левой, то вели за ним подмести и пыль ссыпь под окна. Не будет защиты от злых глаз вернее, чем эта.

— А если с правой? — с тревогой спросила я.

Глаза Эвана смеялись.

— Если с правой, — таинственно протянул он, щуря хитрые глаза, словно довольный сытый кот, — то не подметай…

— Эван!..

—…это будет означать, что скоро ты разбогатеешь безмерно.

— Мы разбогатеем, — деловито поправила его я. Он вдруг расхохотался во все горло:

— Мари?! Ты уже придумала, как заставить его шагнуть с правой ноги?! Так скоро?!

Я лишь пожала плечами.

— А что тут сложного? Просто предложу ему надеть поверх его красивых туфель, например, меховые тапочки. Чтоб не испачкаться. И первым подам правый. Только и всего.

Эван хохотал во все горло.

Так громко, что за стеной перестала храпеть Ханна и, обеспокоенно сбившись со счета, перевернулась на другой бок и начала считать снова.

— Ну, а после — свадьба, — отсмеявшись, сказал Эван.

***

В день открытия в «Алой Маске» было людно.

Может оттого, что волшебные стейки теперь были доступны всем и каждому, кто в состоянии был за них заплатить. А может потому, что просочился слушок, что пожалует сам король.

Алое платье я привела в порядок, правдами и неправдами. Алая шелковая полумаска скрывала мое лицо, я с улыбкой встречала гостей.

Поварята мои, словно слаженный механизм, жарили стейки. И тут только смотри, чтоб мясо было свежим и мягким. С остальным они справлялись практически профессионально. Нил только успевал переворачивать мясо и варить соусы. Жако считал монотонно, как самый верный хронометр, не забывая при этом резать грибы и лук.

Было жарко, оживленно, вкусно пахло.

На сладкое — бисквитные пирожные с разными кремами.

Люк между делом украшал их ягодами и кусочками экзотических фруктов. Да, дороговато. Но оно того стоило!

И главное блюдо дня — рыба по-королевски.

Слух о том, что я была у короля и подавала ему эту рыбу, тоже как-то просочился в народ.

Кто его знает, как это произошло!

То ли во дворце кто-то болтливый завелся, то ли в городе много провидцев. Да только отведать «королевской рыбы» желающих было хоть отбавляй.

Деньги лились рекой. Бибби и Поль только успевали ставить в печь новые и новые порции.

А я порхала по залу, приветствуя все новых гостей.

Время от времени я посматривала на вход, у меня руки начинали дрожать. Король обещал прийти, и Эван уверил меня, что тот придет. Как это будет? Он явится в окружении инквизиторов? Зловеще и грозно? Распугает мне всю публику?