Хозяйка Скальной гряды

Селяне ещё только учатся работать со специальным инструментом. Одно дело — ножом выстругать маленькую фигурку по велению души и любой промах обыграть, как авторскую задумку; другое — производить точные замеры, соблюдать точность из раза в раз, стругать, шлифовать, соединять…

— Госпожа баронесса, а что же это за материал такой? Как он покажет себя зимой? Не сломается ли на ветру? — один из встречающих довольно сильно постучал костяшками пальцев по стеклу.

— Осторожно!!! — бросилась Полина, отгоняя варвара. — Это стекло! Материал хрупкий и одновременно прочный. Если ударить, кинуть камешек, то разобьётся, как тонкая глиняная посуда, но непогоду выдержит, не сомневайтесь.

Она под запись раздала новый инструмент, расплатилась за прошлую работу плитами, и… закрутилась-завертелась стройка порта с новой силой.

Сама девушка по утрам брала себе помощниц и обустраивала садик возле дома. Отец велел расчистить значительно больше территории, чем изначально определила Полина, и теперь она на него сердилась, рассаживая по контуру купленные им саженцы вишни и орешника. Этой работе, казалось, конца-края не было.

А во второй половине дня под чутким руководством Полины мужчины, расширяли ей оконный проём в комнате у стола, долбили новые: один при входе, другой в закутке на антресоли, где спала девушка. После их работы Поля прибиралась, готовила еду и когда на улице появлялись звезды, а селяне ложились спать, садилась делать украшения из цветных стеклянных палочек.

Привычное дело успокаивало её, настраивало на позитивный лад и придавало веры в себя. Возле окна, (недоделанный проем окна) на стол она ставила керосиновую лампу, а с боку, немного припрятав, закрепляла современную лампу на прищепке, работающую от батарейки, и именно она давала основной свет.

За несколько вечеров Полина сделала пяток стеклянных массивных колец, пару интересных плоских круглых кулонов, намереваясь всё это продать в столице вместе с притащенными с Земли карманными зеркальцами, иголками, булавками, цветным бисером.

Королевское вознаграждение таяло, а деньги были необходимы хотя бы для оплаты дорожных расходов, съёма жилья в столице, покупки корма для лошади и… да что ни шаг, везде деньги нужны! А ведь она ещё запланировала открытие мастерской, чтобы не вызывать подозрение о нескончаемых диковинных товарах. И так увлеклась хлопотами в своём имении, что едва не прозевала назначенную дату встречи с Огневым.

Полина гнала пустую повозку в столицу, стараясь нигде не задерживаться. Начались дожди, и дорога превратилась в сущее наказание. Сама девушка нигде не вязла, но вот другие… Доверху загруженные телеги крестьян, спешащих в города, застревали, преграждая путь. На Полину смотрели, ожидая помощи, не понимая, что плечистый здоровяк — всего лишь иллюзия.

Объезжать застрявший транспорт под злыми взглядами пострадавших было непросто, как эмоционально, так и физически. Полине не хватало умения «рулить», а размякшая дорога всячески препятствовала любым усилиям выскочить из колеи. А один раз девушке преградил путь другой такой же мужик, каким представлялась она людям на дороге, требуя помощи.

— Подмогни! — велел он.

Господи, она и рада бы, но ей показали на край телеги, который требовалось приподнять…

— Не могу, друже… — миролюбивым баском прохрипела она, — в столицу еду, спину лечить. Знахарка сказала, что подними я что-нибудь тяжелее ложки — ноги откажут.

Косматый мужик сердито сверлил её взглядом, а потом сплюнул и, зло крикнув сидящей на груде мешков женщине: «Слезай, разгружаемся!», отошёл в сторону.

Нервничая, Полина поспешила убраться, сочувствуя мужику. Скидывать в грязь ровно уложенные мешки с зерном, а потом опять загружать — та ещё перспективка! Но ведь не первый раз этот товарищ едет в город, и дожди для него не сюрприз, так чего же он ожидал?

Полина сердилась на всех, кто смотрел на неё осуждающе, ругала их, но, когда успокаивалась, понимала, что взаимовыручка на дороге священна, а она… Эх, ведь ничего не объяснишь же им про себя!

В паршивом настроении она въехала в столицу, с руганью сдала грязнущую повозку с едва держащимися колёсами, оставила в общественной конюшне лошадей и отправилась во дворец, искать постоя и Огневого.

Прикрываясь именем герцога и размахивая свёрнутыми в рулон листами с коротким докладом о якобы своём королевстве и парой свитков, которые ей дали для примера, Полина попала внутрь и даже поселилась в той же комнате, что ночевала в первый раз.

За основу будущего «Трактата иноземки» она взяла чью-то курсовую об освоении северных земель и слегка подогнала под стиль вручённых ей свитков. Убрала конкретные события, оставила примерное представление о том, что было на заре освоения якобы её земель и что стало, добавила девичьих впечатлений о красоте ныне существующих городов, изысканной литературы, музыки…

В общем, много всего, но не по делу. Вроде «ох» и «ах», а никакой конкретики, но герцог, пробежавшись глазами, поблагодарил за труд и разрешил гостить во дворце, сколько надобно.