Хозяйка «Волшебной флейты» (СИ)

– Обязательства это не всё, – упрямо сказал он и замолчал. Нет, серьёзно? А как же наше совместное пребывание наедине в его комнате? Это что, типа никто не знает, значит, этого не было? Хотя… Порфирий знает, и доктор тоже. Как там этого доктора имя?

Баронов.

И вот для чего мне это знание?

Раздражение затопило меня целиком. Изнутри я превратилась в брюзгливую старуху, которая выползает из своего подъезда на лавочку, потому что дома полаяться не с кем, а на улице люди ходят.

– Знаете что?! Вы чопорный и занудный тип, вам очень подходит ваша работа! Следак вы, а не мужчина, – сказала в запале и тут же пожалела. Городищев нахмурился и ответил:

– А вы слишком фривольны и не понимаете, что общество может уничтожить вас только на основании слухов! Но желаете, упорно желаете влиться в это общество, нагло попирая его негласные законы. Так у вас ничего не выйдет, Татьяна Ивановна.

– Значит, нам с вами не по пути, надворный советник, ротмистр и граф! – подытожила я, с треском захлопнув веер, и, развернувшись, пошла по направлению к выходу. Чёрт! Дура, дура! Зачем я так? Ну ведь ежу понятно, что Городищев обязан соблюдать правила, что он выхолощен этим самым обществом и вынужден предостерегать меня, которую забросили сюда из моего мира, где правят свобода слова и полное отсутствие условностей!

В саду было прохладно и уже сумеречно. Май-месяц, вишни отцветают, вон – усыпано всё белыми лепестками, как будто ковры постелили на траве… Я обняла плечи руками и направилась туда, где журчало. Ручей? Нет, оказалось – фонтанчик с ангелочками и лебедями. Вода, когда я опустила в чашу пальцы, была холодной. Издалека доносилась музыка, кто-то сел за рояль, запел. Женщина поёт. Красиво. Голос чистый, светлый, полногрудный. Показалось, что это Елизавета Кирилловна… Наверное, все собрались вокруг и слушают. И правильно, ведь это вечер княжны, бал в её честь, ей нужно мужа искать… А мне хочется побыть одной.

Присев на скамеечку, я откинула голову назад и закрыла глаза. Боже, что я тут делаю? Думаю, будто чего-то стою, что идеи мои по музыкальному салону увлекут кого-то… Да никому это не надо. И мне в том числе. Только мадам Корнелия в выигрыше. Но казино никогда не проигрывает, это всем известно.

– Татьяна Ивановна, ваше уединение очень похоже на бегство.

Открыв глаза, я увидела Черемсинова, а с ним – кудрявого корнета, даму в сером платье и в шляпке с цветами, местного помещика, его сестру и ещё пару человек, с которыми я танцевала и беседовала этим вечером. Граф смотрел на меня с некоторой издёвкой, что сразу выбесило. Какая тебе разница, сволочь, устала я или захотела смыться?! Нет, надо обязательно потревожить, снова напомнить о нашем разговоре, снова ткнуть пальцем в больное место!

Я улыбнулась, хоть и хотелось орать, ответила:

– В зале было душно, я вышла на свежий воздух. Присоединяйтесь, господа, здесь прохладно, но так приятно! И музыку слышно из дома.

Сестра помещика открыла было рот, чтобы прочирикать что-то светское, но Черемсинов не позволил.

– Вы разбираетесь в музыке, не так ли, Татьяна Ивановна? И играть умеете на музыкальном инструменте, я прав?

– Нет, совершенно не умею, – прищурилась я, выдерживая его взгляд.

– Ну как же! На флейте, госпожа Кленовская. Недаром же ваше новое заведение, которое открывается вместо «Пакотильи», носит гордое название «Волшебная флейта»!

Я подняла брови, заметила, как гости переглянулись, а у дамы в сером позеленело лицо, словно её сейчас стошнит. Ах ты гад ползучий! Раскопал про «Пакотилью», решил опорочить мой салон! Но зачем?

Чтобы я сдалась.

Общество меня уничтожит.

Или я вольюсь в общество…

Видала я таких. Обычно так поступают сутенёры. Унизят, опустят, а потом приласкают, и девочка готова на всё, чтобы вырваться, а уже поздно, увязла.

Надо как-то выкручиваться, а как?

– Вы бы, господин Черемсинов, сказали по-простому, – усмехнулась. – На флейте я не играю, не обучена. А «Пакотилья» закрыта, вам не сказали? Уже две недели как закрыта.

– Однако все молодые дамы, которые там работали, там и остались. Уж не для того ли, чтобы продолжать работать уже под новой вывеской? А вы, Татьяна Ивановна, как могли? Стыд и срам! Ваш хитроумный план провалился.

– Какой ещё план?

– Втереться в доверие такой честной особы, знатной дамы, уважаемой всеми Елизаветы Кирилловны Потоцкой, чтобы в её окружении склонять приличных мужей к посещению вашего нового вертепа!

В его голосе я услышала морализаторские нотки, и сам он выглядел в этот момент таким пафосным и высоконравственным, что стало смешно и обидно одновременно. Ну какой вертеп? Я же как раз собиралась уйти от этого! И девчонки – не выгонять же их, если можно дать им настоящую, нормальную жизнь?! И у меня почти получилось, но граф Черемсинов всё испортил…

– Вы просто авантюристка, Татьяна Ивановна Кленовская, – припечатал меня этот придурок. – Да и настоящее ли это имя? Что же вы так побледнели? Быть может, вы сменили его, чтобы никто не узнал о вашей прошлой жизни? – он сделал эффектную паузу и обличил: – Профурсетка!