Хозяйка замка Ёдо

Весть о том, что Иэясу не поленился оставить военный пост в Фусими, что само по себе означало введение чрезвычайного положения, была незамедлительно передана Тяте и привела её в ярость. Почему Иэясу не принял никаких мер безопасности в Осаке, но решил усилить охрану Фусими? По всему выходило, что он действительно предвидел то, что может произойти в его отсутствие.

Начиная с двадцатого дня шестой луны опустевший было Осакский замок снова стал заполняться воинами. Тятя делала вид, что ничего не замечает, хотя прекрасно понимала: сторонники Хидэёри приступили к осуществлению своих замыслов. Ей донесли о прибытии Гэнъи Маэды, Нагамори Масуды, Масаиэ Нацуки…

Самураи, собравшиеся в Осаке, втихомолку обсуждали передвижения войск и пересчитывали возможных союзников: Ёсицугу Отани вроде бы покинул свою вотчину и отправился в Саваяму, на земли Мицунари Исиды; Тэрумото Мори созывает вассалов, он, стало быть, тоже на стороне Хидэёри… Не успел Иэясу выступить на север, как все даймё, до сих пор тихо сидевшие по своим крепостям, зашевелились, подняли головы, одновременно приступили к действиям.

IX

В середине седьмого месяца много шуму наделало самоубийство супруги Тадаоки Хосокавы. Князь Хосокава вместе с Иэясу выступил в поход на Айдзу, поручив жене охрану своего замка. Жену его между тем призвали в Осаку — она должна была стать залогом мужниной верности Иэясу. Женщина отказалась подчиниться, выбрав смерть.

В тот самый день, когда об этом стало известно, в Осакский замок вступил Тэрумото Мори с войском, изгнал Цунамасу Сано, которого Иэясу оставил на страже западного крыла, и занял его место. Как будто прибытие Тэрумото стало долгожданным сигналом атаки, незамедлительно был обнародован указ, подписанный пятью собравшимися в Осаке наместниками. Все пятеро объявляли Иэясу изменником, тринадцать раз преступившим посмертную волю тайко. Кроме того, Тэрумото Мори, Хидэиэ Укита и другие влиятельные полководцы разослали даймё петицию, призывавшую объединить силы в поддержку Хидэёри.

В Осакском замке установилось чрезвычайное положение. Тятя без передышки принимала воинов и полководцев, просивших аудиенции у наследника дома Тоётоми. Украдкой наблюдая за сыном, который в столь юном возрасте отважно смотрел в лицо воинам и не отводил глаз до тех пор, пока взрослые мужчины, закалённые в сражениях, не сгибались перед ним в нижайшем поклоне, она замирала от пронзительной радости: в мальчике воплотились лучшие качества высокородных предков. Глядя на овальное личико, в чертах которого уже сквозила твёрдость и воинственность духа, Тятя видела живой портрет своего покойного отца. Бледность кожи и разлёт бровей, готовых в любой момент гневно сойтись на переносице, говорили о том, что в жилах ребёнка течёт кровь Ода, но спокойное достоинство, с которым он держался на людях, всё же выдавало в нём потомка Асаи.

Однажды Тятя снова услышала о Такацугу Кёгоку. Нагамори Масуда сообщил ей о том, что намерен послать к нему гонца с предложением присоединиться к стану Тоётоми. Известить об этом Тятю, с точки зрения Масуды, было делом вполне естественным — ведь Такацугу Кёгоку приходился ей шурином.

— Передайте правителю Оцу мои наилучшие пожелания, — безмятежно кивнула Тятя, хотя в тот миг волна забытых чувств затопила её сердце. Она ничуть не сомневалась, что, даже если бы Такацугу не был мужем Охацу, он по первому зову примчался бы на помощь ей и Хидэёри. Думая о том, что воин, который когда-то очень давно, в юности, владел всеми её помыслами, и ныне готов отдать за неё свою жизнь, она преисполнялась глубокого волнения. Твёрдо зная, что у неё в союзниках будет Такацугу Кёгоку, хозяин замка Оцу, Тятя чувствовала себя в полной безопасности. Один Такацугу стоил в её глазах десяти тысяч воинов.

Восемнадцатого числа неразбериха в Осакском замке достигла точки кипения. Цунамаса Сано, которому Иэясу поручил охрану западного крыла, где находились его частные покои, в тот день организовал отъезд наложниц и слуг своего господина в надёжное укрытие на земле Ёдо, сам же с пятью сотнями самураев отправился в Фусими. Вооружённые воины сновали из башни в башню с утра до вечера.

Девятнадцатого числа стало известно, что самураи Укиты, Кобаякавы и Симадзу осадили замок Фусими и начали штурм. Гонцы доставляли в Осаку новости с места событий каждый час.

В первый день восьмой луны Фусими пал; назначенный Иэясу комендант замка Мототада Тории вспорол себе живот. Пятого числа состоялась церемония награждения воинов, отличившихся при взятии Фусими, — господин Хидэёри пожаловал верных вассалов богатыми дарами.